— Всего-то? — пренебрежительно хмыкнул Виктор.
— То есть? Ты о чем?
— Да о твоем гардеробе. Или у тебя еще где-то хранится одежда?
— Все здесь.
Я вытащила декольтированное платье и невольно вздохнула. Именно его Анри посоветовал мне купить для встречи с Маршаном в этом же самом утином ресторане, чтобы во всей красе продемонстрировать фамильные драгоценности: колье, кольцо и серьги. Кольцо снова на моем пальце, колье мама хранит теперь в банковском сейфе, а серьги... Они опять выплыли передо мной: лежат себе на полочке в ванной .Виктора...
— Черное, — уныло протянул Виктор, поправляя под мышкой проснувшегося щенка. — И чего вы все любите черное? Черный — цвет неуверенных в себе.
— Что же сам-то нацепил черный смокинг?
— Костюмерша не смогла найти темно-синий моего размера. У тебя проколоты уши? — Свободной от щенка рукой он полез в карман жилета.
— Да. А что такое?
— На, надень. — В пальцах Виктора сияли и покачивались длинные мамины изумрудные серьги. — Ну не смотри на меня так, Софи. Они — комплект с кольцом. Да, я хотел подарить их Элен, а она не взяла. Я ей другие куплю, все равно кольцо ей мало, а тебе налезло. Ладно, все, — он нетерпеливо поморщился и сунул серьги в мою руку, — молчи. Я не виноват, что ты не хотела открывать и устроила дурацкую. сцену. Я думал, ты меня ждешь, извела на себя всю косметику. Я же тебе столько всего накупил. И кремы, и пудры, и тени, и краски, и помады всякие...
— И духи. — Неуверенными, дрожащими пальцами я вдела серьги.
— И духи. А ты тут накурила, даже у щенка глаза слезятся.
— Хочешь? В пачке осталась последняя сигарета. — Я плохо соображала, наверное от голода.
— Ты совсем глупая? Да? Ты до сих пор не поняла, для чего тебе даны губы? Ладно, переодевайся, — добавил он, потому что я промолчала. — И пошли. Есть хочется страшно.
— Может быть, я не буду переодеваться? — Серьги приятной тяжестью покачивались в моих ушах, но порядка в мыслях не становилось больше. — Ведь необязательно ехать куда-то, нас накормят и в кафе напротив...
— А потанцевать?
— А если по дороге я умру голодной смертью? — Я опустила глаза и виновато уточнила:
— Кроме твоих пирожных я сегодня ничего не ела...
Из-за лестницы.
— Ну и угораздило меня влюбиться! Я-то думал, вот, нормальная девушка, а она дизайнер!
— Архитектор!
— Тем более! Надо срочно объяснить архитектору, как пользоваться губами.
Виктор притянул меня к себе, потревоженный щенок заскулил, отпихиваясь всеми конечностями и мордой.
— Как же ты мне надоел, зверина!
Виктор опустил Шено на пол, а мы с ним почему-то оказались на диване.