– Проверьте печати, мэтр Тессон.
Нотариус проверил сначала шелковые шнурки, с которых свисали печати, потом склонил над листом веленевой бумаги свою огромную черную шапку и профиль молодого, только что народившегося месяца.
– Ваша светлость, это действительно печать покойного графа, вашего дедушки, – уверенно заявил он.
– Посмотрите теперь вы, дорогие сиры, – подхватил Робер.
Письмо переходило из рук в руки. Сир де Бреси подтвердил, что печати судов Арраса и Бетюна безукоризненны; граф де Бувилль поднес бумагу к полуслепым своим глазам и различил только зеленое пятнышко в самом низу бумаги; он провел пальцем по воску, такому гладкому на ощупь, и с век его скатилась слеза.
– Ах, пробормотал он, – это зеленая печать, печать моего доброго государя Филиппа Красивого.
И тут наступила минута великого умиления, минута торжественного молчания, ибо каждый в душе почувствовал уважение к этому старому слуге французской короны и к давним его воспоминаниям.
Стоявшая в уголке у стены Жанна Дивион обменялась быстрым взглядом с графиней де Бомон.
– А теперь прочтите-ка нам этот документ вслух, мэтр Тессон, – приказал Робер.
И нотариус, взяв уже обошедший круг приглашенных документ, начал:
– «Мы, Робер Французский, пэр и граф Артуа…»
Начальные строки были составлены согласно обычной традиции; поэтому присутствующие выслушали их спокойно.
– «…и сим подтверждаем в присутствии сеньоров де Сен-Венана, де Сен-Поля, Вейнейлля, благородных рыцарей, что скрепят документ сей печатями своими, и мэтра Тьерри д'Ирсона, писца моего…»
Кое-кто взглянул в сторону Жанны Дивион, и она потупила взор.
«Ловко это мы подпустили епископа Тьерри, очень ловко, – думал Робер, – таким образом, его роль будет удостоверена свидетельскими показаниями; получается весьма складно, все одно к одному».
– «…что после женитьбы сына нашего Филиппа ввели его во владение графством нашим, с тем, однако, чтобы пользоваться доходами с него до конца наших дней, на что дочь наша Маго дала свое согласие и отказалась от вышеупомянутого графства…»
– Ого, это существенно, весьма существенно! – вскричал Робер. – Этого даже я не ожидал. Никто мне никогда не говорил, что Маго дала свое согласие! Вы видите, видите, друзья мои, какова же ее подлость!.. Продолжайте, мэтр Тессон.
Присутствующие тоже не остались равнодушными. Кто покачивал головой, кто переглядывался с соседом… И впрямь, документ этот огромной важности…
– «…и ныне, когда господь бог призвал к себе нашего дорогого и возлюбленного сына графа Филиппа, обращаемся с просьбой к владыке нашему королю, ежели случится, что в походе свершится над нами воля божия, дабы наш владыка король не допустил бы того, что потомство мужеска пола от сына нашего было бы лишено наследства».