И она снова залилась слезами.
– Не надо так убиваться, милочка, успокойся, – уговаривала подружку Анни, прижимая ее ярко-рыжую голову к своей могучей груди. – О, к старой Анни обычно всегда прибегают в трудную минуту, – продолжала она, – а когда все хорошо, о ней и не вспоминают! Такова жизнь.
– Когда он узнает, что я его обманываю, он придет в ярость, – скулила Сильвена.
– Пустяки! Он поверил в беременность, поверит и в выкидыш.
– Да, а миллион?..
Закинув руки за голову, Анни философствовала:
– До чего ж все-таки нелепо устроена жизнь. Сколько женщин на свете рожают детей, не желая этого, а вот когда женщина мечтает о ребенке… Сущая нелепость!
Внезапно она села в постели и, стиснув худые плечи Сильвены, воскликнула:
– Не горюй, душенька, я нашла выход!
– Какой?
– Нашла, нашла. У нас в «Карнавале» есть гардеробщица. Новенькая… Ты ее не знаешь…
– Ну и что?
– Она в положении уже три месяца. Примерно столько тебе и нужно. Бедняжка не знает, как быть. Тебе достаточно пообещать ей пятьдесят тысяч франков, ведь она и подумать о такой удаче не смеет! Да она даже и без денег согласится, я уверена.
– Ты полагаешь, что это возможно? – спросила, совершенно растерявшись, Сильвена. – Но как устроить… чтобы все это не выплыло наружу?
– Нет ничего проще, – рассмеялась Анни. – Предоставь действовать мне. И я все мигом улажу.
– О Анни! Анни! – вскричала Сильвена. – Если только ты поможешь мне добиться своего, клянусь, я поделю с тобой деньги!
– Не давай обещаний, которых ты все равно не сдержишь, душенька, – ответила певичка. – Если ты потом захочешь отвалить и мне пятьдесят тысяч – превосходно! Это немного поправит мои дела. Но не деньги меня прельщают: ты же знаешь, твоя Анни принадлежит к разряду простофиль. – И она провела рукой по безнадежно плоскому животу Сильвены.
Спустя десять дней Сильвена уехала на юг. Знакомый врач порекомендовал ей дышать морским воздухом в течение всей беременности. Однако он не советовал молодой женщине жить у самого моря – «это плохо действует на нервы»; поселяться в городе тоже не стоило. Ей нужен полный покой. Словом, врач сам выбрал место где-то около Граса: там практиковал его коллега, на которого можно было положиться.
– Отчего бы тебе не поехать со мной? – лицемерно спросила Сильвена. – Полгода в деревне, все время вместе, вдвоем! Знаешь, это такая славная деревушка, по улицам бродят быки. Пахнет навозом…
– Нет-нет! – испуганно замахал руками Моблан. – Не могу же я забросить дела, мне необходимо бывать на бирже. Нет, ты будешь осторожна, благоразумна, дитя мое, и поедешь одна.