— Но я спрашиваю тебя.
— Ты знаешь ответ, — тихо вскричала она. — Ты знал его еще до того, как спросил.
— Нет, Лейла. Я никогда больше не стану загадывать вперед в том, что касается тебя.
Когда Лейла вернулась домой, то обнаружила, что перед домом вывешены ковры. Удивленная и слегка раздосадованная глупостью Нелли, выставившей их на всеобщее обозрение, она выбралась из кеба и прошла к черному входу. Там она обнаружила Нелли, сидящую на ступеньках, прижимающую к себе Салли и раскачивающуюся взад и вперед. Понимая, что случилось что-то неприятное с девушкой, которая была не просто служанкой, но и подругой, Лейла присела рядом. И только тогда поняла: Нелли, побледнев от гнева, была настолько разъярена, что не могла говорить. Лейла повторила свой вопрос, встряхнув ее за плечи.
Странным сдавленным голосом Нелли принялась рассказывать, по-прежнему сжимая дочку в объятиях.
— Единственный способ скрыть это. Я не знала, что делать, когда не смогла оттереть. Бог ведает, сколько людей видело это, прежде чем я пришла.
В своем возбуждении вернувшись к старой манере говорить, она вдруг заголосила:
— И кто делает такие вещи, а? Маленькая Салли никому не причинила вреда, бедняжечка, и я вела себя прилично с тех пор, как живу у вас. Кто написал это на заборе и почему сейчас? Если их найду, сверну шею! — крикнула она гневно. — Сверну шею, вот тебе истинный крест!
По-прежнему в состоянии крайнего замешательства, Лейла ничего не могла понять из запутанной речи девушки. Попытки увести Нелли в дом, подальше от пыльных ступеней, где муравьи деловито сновали между опавшими листьями, были встречены в штыки.
— Нелли, пожалуйста, скажи мне, что произошло, — потребовала она наконец, чувствуя себя неуютно в модном платье и шляпке под лучами горячего полуденного солнца, проникающими сквозь ветви деревьев. — Почему ты позволила нашей чернокожей служанке развесить ковры на заборе? Что подумают соседи?
— Лучше это, чем увидеть то, написанное большими буквами.
— Что написано большими буквами? — переспросила Лейла осторожно.
По лицу девушки потекли слезы.
— Я знаю, что поступила нехорошо тогда с Джимом, и, наверно, меня не наказали как следует, потому что я стала жить с вами, как и не мечтала раньше… и у меня есть маленькая Салли, которую я люблю. И я никогда не смогу отблагодарить вас за то, что вы сделали для меня, — продолжила она с трудом, — поэтому никогда не прощу того, кто написал это обо мне.
Уже зная ответ, Лейла тихо спросила:
— Что написано на моем заборе, Нелли?
После нескольких мгновений тишины, девушка произнесла шепотом: