Новость не слишком потрясла Вивиана. Он лишь подумал об иронии судьбы, распорядившейся, чтобы Гроссладен заставлял свою будущую супругу прервать дружбу ее сына с актрисой из опасения быть замешанным в скандале, в то время как его высокородные прусские родственники снабжали буров оружием.
Чем дольше Вивиан раздумывал над этим, тем забавнее ему представлялась ситуация: пока барон развлекал пленников Кимберли концертами и вечеринками, его родные засыпали их снарядами! Гюнтер фон Гроссладен несомненно попадет в учебник истории. И как теперь осторожный Роде станет открещиваться от дружбы с подобным человеком? Очень, очень смешно.
— Не вижу ничего, что может показаться забавным, — рявкнул Чарльз. — Ты только что сказал, что мама собирается выйти замуж за человека, в настоящее время ставшего предметом пересудов в значительно большей степени, чем когда-то наш отец, и все же сидишь и смеешься. Должно быть, солнце повлияло на твой разум.
Смахивая вызванные смехом слезы с опухших от усталости глаз, Вивиан заметил:
— Как официальный глава семьи, ты обязан проследить, чтобы наша податливая родительница не обесчестила твое титулованное имя. Желаю удачи, Чарльз.
Ткнув хлыстом в сторону, он добавил:
— Вот и жилище нашего негодяя. Иди туда.
— Нет, подожди минуту, — запротестовал Чарльз. — Ты не можешь просто так ускакать и снять с себя всю ответственность.
— Нет, могу, — последовал холодный ответ. — Мама уже высказала свое мнение о моих сыновних чувствах. К тому же я голоден и устал. Я разрешаю тебе, лейтенант лорд Бранклифф, принять командование, пока я приму ванну и посплю по крайней мере двадцать четыре часа. Будущее нашей матери вкупе с защитой Кимберли я с удовольствием отдаю в твои руки. Как только я отдохну, то по долгу службы вернусь в свой полк в Кейптауне, — закончил он, чувствуя, как внезапно пропадает веселое настроение.
— В этом нет необходимости. Сорок девятый полк является частью армии Робертса и прибудет сюда через пару дней.
К этому моменту улицы были полны ликующими людьми, выползшими из подземных убежищ, словно кролики из норы. И подобно им Вивиан вдруг почувствовал свалившуюся с него тяжесть. Молча он повернул Оскара и по улицам, где три дня назад вез Лейлу, поскакал в сторону военного лагеря — или того, что от него осталось.
Жизнь волшебно переменилась. Магазины полны товарами, улицы забиты военными, фургонами и пушками. Колонна английских войск наконец-то прибыла в полном составе, уничтожая по пути последние остатки отчаяния и лишений, но почему-то оставляя пустоту в душах тех, кто пережил блокаду. Их слабые тела отторгали хорошую пищу, месяцы затворничества мешали включиться в бешеный ритм жизни нового общества Кимберли.