— Они не подойдут, смею вас уверить. Более того, я ни на минуту не верю, что вы приехали в Шенстоун только для того, чтобы купить лошадей.
— Правда? — непринужденно спросил он, стараясь придать своим манерам развязность с помощью еще одного стакана бренди. — Вы прочитали мои тайные мысли?
Легкая улыбка заиграла на ее губах.
— Они совсем не тайные. Разве это не попытка сокрушить врага своего детства единственно возможным для вас способом?
— Это попытка помочь Чарльзу сохранить то, что по закону скоро будет его.
Ее улыбка стала еще обворожительнее. Она не верила ему.
— После стольких лет ваша рана все еще так свежа!
— Что это значит? — спросил он решительно.
— Зависть, смягченная братской солидарностью в борьбе за шенстоунское наследство. — Она посмотрела на него таким же испытывающим взглядом, как и лорд Бранклифф, и продолжила: — Что касается конюшни, то в отсутствие нормального ухода великолепные животные были испорчены. Как опытный наездник, вы должны это понять. Когда Чарльз унаследует титул и имущество, он сможет пополнить свою конюшню. Отец заплатит хорошую цену за этих животных. Он хочет купить четырех меринов и кобылу. А я для себя хочу Маунтфута.
— Этот жеребец мой, — резко возразил Вивиан, — и он не продается. В любом случае для вас он слишком норовистый. Женщина никогда с ним не справится.
Ее пристальный взгляд был полон уверенности.
— Я ездила на нем сегодня утром через Требарн Тор пока не лег туман.
— Черт возьми! — воскликнул Вивиан в раздражении. — Вам следовало бы спросить у меня разрешения.
— Вас здесь не было, — мягко напомнила она.
— В Требарн Тор очень опасно в это время года, — продолжил он.
— Я знаю. Вот поэтому я и поехала.
Его раздражение перерастало в злость. Он допил бренди и сказал:
— Вам повезло, что вы успели вернуться до того, как лег туман. А что бы случилось, если бы он застал вас в пути?
— Я знаю эти болота, — прозвучал ее спокойный, сводящий с ума голос.
— Вы не знаете Маунтфута. За одну поездку всадник не может узнать лошадь. Этот жеребец своевольный и темпераментный.
— Как и его хозяин? — Джулия покачала головой. Каштановое облако вокруг ее лица переливалось в свете низкой лампы.
— Я приручала его все лето. Вас не было несколько лет, Вивиан. Многое изменилось в Шенстоуне с тех пор, как вы последний раз были здесь.
— Я это вижу, — ответил он, обнаружив, что его взор прикован к сапфировому ожерелью, покоящемуся на ее роскошной груди. — Но главное осталось неизменным. Женские руки не такие сильные, как мужские. Я сомневаюсь, что вы могли приручить такого жеребца.