— Что желаете? — спросил белесый, совершенно безбровый крепыш, немедленно вскакивая со стула и откидывая в сторону книгу, которую читал.
— Сноуборд, — ответил я.
Я смотрел на доску, лежащую на прилавке, как больной смотрит на машину «Скорой помощи», как горящий смотрит на пожарную машину, как голодный — на колбасную витрину… Я смогу. Я должен суметь. Не боги горшки обжигают. Горные лыжи я обуздал давно и могу показать класс скоростного спуска с головокружительных вершин. У этой модной штуковины должен быть тот же принцип. Смелее, Кирилл, смелее!
— На какой срок возьмете? — торопился выудить у меня деньги крепыш. — На недельку? Или до конца сезона?
— Как получится, — ответил я, снимая сноуборд с прилавка и разглядывая его, как былинный воин свой булатный меч.
— Нет проблем! Заплатите аванс, равный его стоимости, и катайтесь сколько хотите… А ваши кроссовочки можете пока оставить у меня.
Денег, которые я нашел в кармане, с лихвой хватало и на доску, и на очки, и на перчатки, и еще не знаю сколько осталось. Продавец хотел всучить мне бипер и лавинный зонд, но я отказался и поскорее вышел на воздух. Теперь внешне я ничем не отличался от экстремалов, которые с воплями кидались с карниза вниз. Было только одно существенное отличие… М-да… Да помогут мне освоить этот самоубийственный снаряд вера в себя, чувство долга да ненависть к мучителям Ирины.
На выходе из станции я краем глаза заметил Мураша. Тот подпирал плечом нагретую солнцем стену и косился на меня. Я решил не вступать с ним больше в разговор, тем более что все уже было сказано. Я имел право рисковать только собой. Предлагать Мурашу спуститься на Джанлак на сноуборде было бесчеловечно и жестоко.
Я с трудом подавил в себе безрассудное желание немедленно нацепить доску и кинуться по убийственному спуску к Ирине. Конечно, надо сначала потренироваться, прочувствовать снаряд, подчинить его норовистый характер своей воле. А уж потом… Я посмотрел наверх. Солнце стояло почти в зените. Не гони, ярило, не гони. Замедли свой бег по небосводу. Полюбуйся, как красива Земля, насколько восхитительны горы! Приглядись к вершине Крум-кол. Видишь меня, красную точку, которая машет тебе рукой? Мне так нужен твой свет! Помоги мне спасти несчастную девушку, ибо никто, кроме нас с тобой, не может это сделать.
Я сел на снег рядом с предупреждающей табличкой, как раз под словами «СПУСК НА ЛЫЖАХ ИЛИ СНОУБОРДАХ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕН!», и принялся пристегивать к ботинкам доску. Два щелчка — и готово. Я почувствовал мертвую хватку креплений. Наверное, нечто похожее испытывали узники, закованные в колодки. Парень с девушкой, похожие на космонавтов, только без головных шлемов, пристегнули сноуборды, взялись за руки и одновременно ухнули вниз. Я встал. Настала моя очередь. Загнутый кончик доски стоял почти на самом краю карниза. Две старушки остановились поодаль, с восхищением глядя на меня. Я их узнал, это были немки из злополучного автобуса. Как нехорошо я себя почувствовал! Незнакомые люди думали обо мне лучше, чем я был на самом деле… Земля-матушка, поддержи меня, своего сына. Не убей…