— И целый свет знает конечно же, — вежливо вставил Джордж Дуглас, — о знаменитой серенаде, которую его оллав устроил в прошлом месяце.
Успокоенный, д'Обиньи не обратил внимания на эти слова.
— Я рад. Я опасался, Баллах, что Стюарт здесь приложил руку. Видите ли, Робин неплохой человек, но неуравновешенный, слегка сумасбродный. Вы полюбились ему. Наверное, вы слышали, что недавно он грозился уехать в Ирландию и вас взять с собой. Затем он перешел в другую крайность: в последний раз, когда я видел его, он посылал всех ирландцев к черту. Да, сумасброд и есть сумасброд. Так что, надеюсь, не было сказано ничего такого…
Темное лицо Тади Боя расплылось в улыбке.
— Славный у вас лучник, что правда, то правда, хотя чуточку надоедливый. Нет его вины в том, что О'Лайам-Роу уехал. Совсем наоборот. Это О'Лайам-Роу заявил ему без обиняков, будто я не намерен ехать с ним в Ирландию. Это действительно так, но сам я постарался бы подсластить пилюлю. От слов же принца Робин вскипел. Я видел Робина перед отъездом. Сомневаюсь, милорд, что вы когда-нибудь снова встретите этого славного парня.
Лорд д'Обиньи не проявил никаких признаков огорчения. Он мягко осведомился:
— А как вы, Баллах? Надеюсь, останетесь?
— До тех пор, пока этого хочет король.
— Тогда вы непременно должны снова приехать в Ла-Веррери. Мои друзья горят желанием услышать вашу замечательную игру. — Искусство было страстью лорда д'Обиньи. — Значит, вы остаетесь в Блуа?
Вскорости часть двора должна была отправиться вверх по реке.
— Так говорят. Я поеду туда, куда меня повезут.
Нежная, как шелк, рука д'Энгиена внезапно обхватила его плечи. Жан де Бурбон, мимоходом улыбнувшись окружающим, заметил:
— Ты задерживаешь всю игру, мой милый. Ты хорошо себя чувствуешь?
Сэр Джордж улыбнулся столь обворожительно, что Фрэнсис Кроуфорд едва не улыбнулся в ответ. Сэр Джордж сказал:
— После того как он вызвал на поединок этого корнуэльца, ему следует чувствовать себя хорошо.
Тади Бой совладал со своим удивлением. Он взял метательное кольцо, рассеянно повесил его на холеную руку д'Энгиена, затем спросил:
— Какого корнуэльца?
Последовало неловкое молчание, потом д'Энгиен осведомился:
— Ты собираешься вечером к кардиналу, Тади? Ну конечно же да: все туда пойдут.
Сэр Джордж Дуглас продолжил:
— После ужина будет борьба. Говорят, вы вызвали одного из борцов на бой. Разве нет?
Удивление, досада, покорность судьбе и дикий, но не вполне искренний энтузиазм отразились на одутловатом лице оллава.
— Нет, не вызывал, — весело проговорил Тади Бой. — Видимо, кто-то хочет добавить острого соуса к блюду — возможно, сам кардинал Шарль. Но что касается вызова — то, dhia, от вызова я еще никогда не отказывался.