Я снял цепочку с серым камешком, повесил на корявую ветку сухого дерева и шагнул в круг. Жизнь остановилась, превращаясь в мучительную смерть. Душа из последних сил цеплялась за тело, таща за собой наружу все внутренности, а я из последних сил стискивал зубы, чтобы не закричать. Так плохо мне еще никогда не было… А потом все кончилось. Я чувствовал себя вполне комфортно, хоть и не очень уверенно, потому что совершенно не ощущал ни своего веса, ни тошноты, ни постоянно ноющей сломанной руки, ни укусов последней прыткой вошки, которую мне так и не удалось выловить из своей шевелюры. Я болтался где-то между небом и землей и с интересом разглядывал скорчившееся между линиями пентаграммы худое мускулистое тело длинноволосого парня, скорее похожего на призрак, чем на живого человека, столпившихся вокруг него призраков, обретших плоть и ставших реальнее живых людей, и светящийся, как отражение луны в ночном озере, силуэт Энди.
— Ну как ты себя чувствуешь? — спросил колдун, закончив читать заклинание.
— Неплохо. А как Роксанд?
Парень, бывший когда-то мной, а теперь ставший моим предком, с трудом сел.
— О боги Хаоса! — простонал он. — Какие муки! И это называется жизнь?! — Он снова повалился на землю.
— Потерпи, Роксанд, часа через полтора будешь в порядке, — попытался я ободрить его.
— Да я через полчаса умру! — прохрипел парень и стал яростно кататься по земле точно в предсмертной агонии. Я никогда не страдал от магии так демонстративно.
— Эй, предок! Мое тело скоро соберет на себя всю пыль в этом ущелье! — возмущенно завопил я.
— Твое тело? — Бывший призрак, как слепой, нашарил валявшийся рядом меч и, опираясь на него, поднялся на ноги. — Как ты вообще мог жить с таким непослушным телом? — проворчал он.
— Это от магии. Скоро пройдет.
— Нет, это уму непостижимо! — продолжал сокрушаться Роксанд, с недовольной миной проверяя возможности моего тела. Он приседал и наклонялся, падал и снова поднимался на ноги, без устали распекая меня за то, что я не предоставил в его распоряжение тело Гунарта Сильного, которое подошло бы ему гораздо больше. Это надо же было связаться с таким занудой! — Что с правой рукой? — почти набросился он на меня после нескольких взмахов меча.
— Дружеское рукопожатие твоего любимого Гунарта! — огрызнулся я.
— Перелом запястья, — поправил Энди.
— О боги Хаоса! И я должен сражаться такой рукой?
— Да не должен ты сражаться…
Но Роксанд, похоже, так не считал. Он заставлял мое тело проделывать его излюбленные приемы до тех пор, пока наконец не вынудил повиноваться.