На главной площади Ла-Виллита оркестр играл зажигательные танцевальные мелодии, заглушая смех и гул толпы. “Ночь в Старом Сан-Антонио” — так называлось одно из мероприятий праздника, рассчитанное на четыре ночи. Четыре ночи веселья и радости. Каждая пядь земли была занята павильонами, в которых продавались разнообразные закуски и напитки, масса красочных сувениров для многочисленных туристов.
В одном из таких павильонов, торгующих закусками, Натали наконец нашла временную работу, всего на четыре вечера — хоть какой-то, но все же заработок. Хозяин павильона разрешил Натали приводить с собой Рики, если мальчик не будет никому мешать. Это позволило ей сэкономить деньги: можно было обойтись без няни. Мальчик, конечно, будет уставать, но за павильоном навалены тюки с соломой, значит, там он сможет прилечь и отдохнуть.
Перевернув очередной бифштекс, Натали устало вытерла влажный лоб. Последний год дела ее шли все хуже и хуже. Но она горячо любила Рики и старалась не сетовать на трудности, связанные с его воспитанием. Если бы удалось хоть на час отвлечься от всех проблем, думала она с тоской, может, тогда она нашла бы выход. Как хорошо было бы участвовать во всеобщем веселье, присоединиться к сотням людей, которые с таким беззаботным видом гуляют по Ла-Виллита.
Взглянув через плечо на Рики и убедившись, что мальчик сидит на месте, Натали хотела было уже отвернуться, но замерла, встретившись с равнодушным взглядом сине-зеленых глаз. Она вспыхнула до корней волос. Глаза ее метали молнии. Она не желала выносить этот равнодушный пристальный взгляд, который выводил ее из себя, и поискала глазами Мисси — та уже успела сесть рядом с Рики и о чем-то тихо беседовала с ним.
Резко отвернувшись, Натали сосредоточила все свое внимание на бифштексах, которые готовила. По какой иронии судьбы ей пришлось вновь встретиться с этим человеком? Она была уверена, что он испытывает к ней неприязнь, если вообще способен что-либо чувствовать. Такой красивый и такой холодный. Загар оттенял металлический блеск его глаз. Подтянутый, гибкий, мускулистый, он походил на дикую кошку — та же сила, та же грация. Бесстрастное выражение благородного лица усиливало это впечатление. Спокойствие его было только кажущимся — его сила, будто долго сдерживаемая пружина, в любой момент была готова выплеснуться наружу, и тогда от него не жди пощады. И в то же время, несмотря ни на что, Коултер Лэнгстон обладал магнетической, почти гипнотизирующей притягательной силой.
Натали решительно тряхнула головой, чтобы избавиться от образа, который нарисовало воображение. Эта новая встреча — чистая случайность, такая же случайность, как и то, что его дочь и Рики столкнулись друг с другом в самом начале фиесты. Она усмехнулась — вот и отвлеклась хоть немного от своих проблем.