— Да, ему давно уже пора бы быть в кровати, — спокойно ответила Натали, стараясь не показать, как неловко она себя чувствует.
Машина тронулась с места, Коултер смотрел только на дорогу, не обращая никакого внимания на Натали.
— Красивый был парад, правда? — девочка говорила как-то неуверенно, будто сомневалась в том, правильно ли ее мнение.
— Да, — согласилась с ней Натали. — Рики очень понравилось. Он видел парад впервые в жизни.
— Я тоже. Раньше я смотрела парады только по телевизору, — сказала Мисси.
— Где вы живете? — резко прозвучавший вопрос заставил Натали вздрогнуть.
Как же это она не назвала ему адрес с самого начала! Она немедленно исправила свою ошибку, сообщив, где она живет.
— А вы знаете, где это? — добавила она, подумав.
— Я всю жизнь прожил в этих краях. В Сан-Антонио трудно найти место, которого бы я не знал, — спокойно ответил он.
И при этом его дочь никогда раньше не была на фестивале, отметила про себя Натали. Дело, конечно же, не в деньгах, подумала она, поглаживая дорогую обивку кресла.
— А вы давно здесь живете? — прошептала девочка. Натали показалось, что говорит она так тихо не потому, что не хочет разбудить Рики, а потому, что боится рассердить отца.
— Всего несколько лет, — так же тихо ответила Натали.
— Здесь хорошо, мне нравится Сан-Антонио.
А где, интересно, живут они сами? Похоже, что не в городе, подумала Натали.
— Рики сказал, что тебя зовут Мисси, это так?
— Мисси Лэнгстон, сокращенно от Мелиссы, — объяснила девочка, — это мой папа, Коултер Лэнгстон.
Имя было смутно знакомо Натали. Повернувшись к нему, она взглянула в упор в его сине-зеленые глаза. Ему показалось, что Натали пытается вспомнить, где могла слышать это имя.
— Меня зовут Натали Крейн, — представилась она, чтобы прервать неловкое молчание.
— Рики зовет вас Нонни. Почему? — поинтересовалась Мисси.
— Когда он был совсем маленьким, он не мог выговорить мое имя и стал звать меня Нонни.
— Который из этих домов ваш? — спросил Коултер, сворачивая с главной магистрали на улицу, где жила Натали. В его вопросе ей снова почудилась насмешка.
— Третий справа, — ответила Натали. Она обрадовалась, что дом не освещен — светилось только одно небольшое окно. Хорошо, что не видно, насколько дом уродлив и запущен. Верхний этаж был перестроен под квартиры, которые сдавались внаем. Надо было попросить его остановить машину на углу, а не везти сюда.
Едва машина остановилась и Коултер выключил мотор, Натали стала искать ручку дверцы. Она заметила, что Коултер Лэнгстон вышел из машины и идет в ее сторону, чтобы открыть ей дверцу, но она прекрасно понимала, что это проявление вежливости вызвано только его желанием угодить дочери. Она угрюмо сжала губы и хотела выйти из машины сама.