— Я не предлагаю тебе становиться игрушкой. Почему ты отказываешься думать, что его интерес может быть намного серьезнее? Адам очень привлекательный мужчина.
— Он записной Казанова. Ты же слышала, что сказала Кейт о его любовницах.
— И все-таки, может быть, настало время выбраться из своего кокона, Розали? Невозможно всю жизнь прожить…
Розали нахмурилась.
— Зачем ты пытаешься свести меня с ним?
— Я волнуюсь за Кейт, — со вздохом произнесла Рибел. — Разве ты не слышала горечи в ее словах, когда она разговаривала с отцом? Может быть, ты смогла бы помочь ей? Им обоим?
Рибел слишком хорошо знала самое уязвимое место Розали.
— Кейт Кэйзелл не сирота, не брошенный ребенок, Рибел. Она достаточно сильна духом, чтобы самой справиться со своими проблемами. Я думаю, ее отец получил сегодня парочку весьма ощутимых уколов.
— Родители часто отмахиваются от проблем ребенка, списывая их на переходный возраст и дурное настроение. Никто так не слеп, как тот, кто не хочет видеть. А к тебе он прислушается. Очень плохо, что Кейт чувствует себя… брошенной, никому не нужной.
— Я не стану вмешиваться в их отношения.
— Поговорить — не значит вмешиваться…
— Значит. Стоит мне проявить инициативу, и он пойдет в атаку, стремительную и яростную. Я чувствую это.
— Ну, ты, как никто другой, умеешь дать отпор мужчине и лишить его желания предпринимать вторую попытку.
— Боюсь, с Адамом Кэйзеллом так легко не справиться.
— Неужели? Пасуешь, сестричка? — поддела ее Рибел.
Но Розали оставалась серьезной.
— Не смотри на меня так. Я чувствую опасность, понимаешь? Чувствую.
— Прости за настойчивость. — Рибел тоже посерьезнела. — Я была уверена, что для тебя это не будет проблемой. Просто я действительно беспокоюсь о Кейт. Она сейчас в таком возрасте…
— Рибел, кроме отца, у нее есть еще и мать.
— Считай, что нет. Она полностью поглощена своей собственной жизнью. Кроме того, для Кейт явно важнее внимание Адама…
— Уверена, Кейт справится собственными силами.
— А я не уверена. Если она чувствует себя никому не нужной, тут и до наркотиков недалеко.
— В таком случае почему бы тебе самой не поговорить с Адамом?
— Потому что это не меня он вознамерился завоевать.
На этом сестры прекратили свой разговор и присоединились к остальным.
Когда они входили в столовую, Розали чувствовала, как взгляд Адама бесцеремонно скользит по ней: по длинным распущенным волосам, по лицу, лишенному косметики, по фигуре, задержавшись на оголенной полоске живота между низко сидящими джинсами и коротким топом в белую и голубую полоску. Розали вспыхнула, едва сдерживаясь, чтобы не крикнуть: «Не смотри на меня так, Адам Кэйзелл! Не смей так смотреть! Лучше обрати внимание на свою дочь — это куда важнее всех твоих женщин!»