Его взгляд упал на шахматный столик. Пат.
Он должен разработать стратегию, как уговорить Меган принять помощь, не ущемляя при этом ее гордости. Может быть, неприязнь к нему носит не личный характер, а порождена неудачным романом, когда она училась в колледже? Разочаровавшись в мужчинах, она решила стать независимой и рассчитывать только на себя?
И тут Джонни пришла идея. Это было безумие, чистое донкихотство, но чем больше он думал о ней, тем больше она ему нравилась. По многим причинам.
— Знаешь, Меган, ты сможешь иметь право на все, чем я располагаю, не считая это благотворительностью, если… выйдешь за меня замуж.
Замуж?
Меган на несколько секунд потеряла способность соображать.
Сердце забилось в груди в глупой надежде, но потом смысл сказанного стал доходить до нее. На смену надежде пришла ярость, заставившая ее снова вскочить с отцовского кресла.
— Ты думаешь, я выйду за тебя замуж из-за, твоих денег? — Не дожидаясь ответа — он был ей не нужен, она бросилась в атаку. — Как ты посмел смешивать меня с теми женщинами, которые вешаются на тебя ради того, что ты можешь им дать! — Она возмущенно взмахнула руками. — Это лишний раз подтверждает, насколько ты испорчен той жизнью, которую ведешь. Ты привык покупать женщин. Наверняка у тебя в каждом городе по любовнице!
Она воинственно уперлась руками в бедра, как будто демонстрируя, что ее женственность не продается.
— Но только не в Гундамурре. Даже если мне придется есть грязь, я не присоединюсь к веренице твоих любовниц!
У Джонни был такой вид, будто ее слова забавляют его.
— Ты представила меня какой-то секс-машиной, не удосуживающейся даже запоминать имена женщин, с которыми имею дело.
Меган пожалела, что дала волю чувствам и ввязалась в этот разговор.
Джонни подошел к столу и Встал напротив нее.
— Могу я узнать, отчего у тебя сложилось такое впечатление?
— Только не говори, что тебя не преследуют толпы поклонниц, — фыркнула она, складывая руки на груди, как будто стремясь защититься от его привлекательности, которая помимо воли начинала действовать на нее. — У любого, кто зашел в кондитерскую, возникает желание отведать сладостей.
— Интересно, ты когда-нибудь высказывала отцу свое мнение обо мне?
— Нет. Да и зачем? Думаю, он сам понимал, кто ты, — ядовито ответила Меган.
— Да, он понимал. Он взял на себя труд понять, кто я, когда мне было шестнадцать.
— Шестнадцать, — хмыкнула Меган. — Тогда ты не был поп-идолом.
— Да, не был. Я был мальчишкой с улицы, единственный жизненный опыт которого заключался в умении выживать и избегать неприятностей.