Он уходит, и я остаюсь наедине с мертвой девушкой. Воспользовавшись этим тет-а-тет, я обыскиваю квартиру, но это ничего не дает. Меня охватывает нервозность. Я закуриваю сигарету, но тут же бросаю ее. «С меня хватит!» – говорю я себе. За те две недели, что я занимаюсь этим говЕнным делом, все, к чему я прикасаюсь, разваливается, как карточные домики.
Я мотаюсь из одного конца Франции в другой, таскаю на себе трупы, отправляю людей на тот свет, допрашиваю... И все без малейшего результата.
Приманка в парижском морге, кажется, рыбку не привлекла... Если бы было что-то новое, шеф бы меня предупредил. Кстати! Надо ему звякнуть.
Сев в кресло на плоской крыше, я осматриваю пейзаж, совсем близкое море, пальмы... Не хватает только стаканчика виски. Не знаю, заметили вы это или как, но за последнее время я стал почти трезвенником. Если трезвость годится для верблюдов и воздушных акробатов, то мне это не подходит. Даже наоборот. Чтобы мои мозги фурычили на должном уровне, им нужно горючее.
Иду порыться в баре и нахожу как раз то, что хотел, – нераспечатанную бутылочку виски. Вот что значит постараться как следует.
Я в два счета отвинчиваю крышку, смотрю на просвет и приставляю горлышко к месту, которое добрый боженька дал мне для этой цели, ко рту то есть. Раз бутылка полна, мне не приходится особо запрокидывать голову...
Посасывая виски, прищуриваюсь. Солнечный луч бьет мне прямо в зенки. Это тем более странно, что стою я не только в тени, но и повернувшись спиной к тому, что поэты называют дневным светилом!
Солнечный луч пляшет по крыше.
Такое впечатление, что какой-то ребенок развлекается, пуская солнечные зайчики мне в глаза. Мне это не нравится. Совсем не нравится...
Смотрю в сторону, откуда идет луч... Это окно современного дома на противоположной стороне улицы. Угол шторы на том окне немного приподнят.
Солнце отражается не от чего-нибудь, а от линзы подзорной трубы.
Кто-то наблюдает за мной, прячась за шторой, и не знает, что солнце выдало его присутствие. Я вижу в этом счастливый знак. Если солнце встало на мою сторону, можно рассчитывать на полный успех!
Шаги на крыше заставляют меня обернуться. Приближается симпатичная невысокая женщина. Сейчас она выйдет на открытое место и попадет в поле зрения наблюдателя.
– Стойте! – кричу я.
Она останавливается.
– Вы мадам Пеллегрини?
– Да...
– Не ходите сюда: кто-то следит за домом в подзорную трубу. Оставайтесь где стоите!
Я закуриваю сигарету и небрежным шагом направляюсь к ней.
– Не двигайтесь. Если приедут санитары, скажите, чтобы они тоже не выходили на крышу. Пусть ждут меня. Я сейчас вернусь...