Большие часы бьют шесть раз. Смотрю на вокзал... Осторожно втягиваю носом воздух.
Нет, убийцей и не пахнет.
«Предположим, это я должен кого-то ликвидировать. Стал бы я ждать его при выходе с поезда?» – задаюсь вопросом.
Секунду жду, что ответит мое подсознание. Но оно молчит. Наверное, ему надоело работать на пару с таким тупицей. Я ничего не могу сделать... Только пошире открыть глаза.
Поезд из Лондона въезжает на вокзал... Я вижу, как он, покачиваясь, проходит под Европейским мостом, поворачивает, выбирает путь и приближается.
Локомотив доезжает до ограничительного буфера, выплевывает сначала облако пара, а потом – дыма и останавливается... Хлопают дверцы... Пассажиры начинают выходить. Толпа становится все плотнее. Суетятся носильщики.
Я слежу за выходом, ожидая услышать крик из толпы спешащих выйти из поезда. В такой ситуации лучше всего действовать ножом...
Но слышатся только оклики и восклицания приехавших и встречающих.
Пассажиры покидают платформу через три параллельных выхода.
Я наблюдаю, как они останавливаются перед служащим, забирающим у них билеты. Поток людей не иссякает.
Очень скоро зрелище становится монотонным.
У меня начинает рябить в глазах.
Но тут происходит нечто необычное.
У левой двери появляется пожилой худощавый мужчина с лицом, усыпанным веснушками. Незачем бывать за Ла-Маншем, чтобы понять, что это англичанин. Он похож на британских монахов, которых можно увидеть на английских гравюрах.
Он ставит на землю чемодан из свиной кожи, протягивает служащему билет, потом снова наклоняется... И уже не распрямляется. Он разевает рот, ноги у него подгибаются, и он валится носом в землю.
Я бросаюсь вперед... Наверное, с ним случился сердечный приступ, потому что убить его никто не мог... Впереди был я, сзади шла женщина с огромным чемоданом, а служащий не делал резких движений...
Наклоняюсь к упавшему. По его накрахмаленной манишке расползается красное пятно
Хотя не было слышно никакого выстрела, он был убит пулей. А я был всего в метре от него...
В моем котелке все перемешалось... Мысли мечутся, как муравьи, собирающиеся откладывать яйца... Яйцами моих мыслей являются умозаключения. Я быстро размышляю.
Говорю себе: его убили пулей в грудь, а перед ним стоял я, значит, стреляли сверху... Еще я говорю себе, что, раз выстрела не было слышно, значит, на стволе глушитель...
Я примерно восстанавливаю траекторию пули и слежу за ней до отправной точки. Мой взгляд останавливается на висящей под маркизой6 люльке, в которой рабочий красит металлические балки.
Я отхожу от трупа, окруженного толпой любопытных. Он никуда не убежит!