— Ну? Готовы что ли? — без всякого энтузиазма поинтересовался Артемон.
— Всегда готовы! — отрапортовала Ксюша. Потом приладила к попе ледянку и с визгом понеслась в темноту.
Когда визг затих, мы с Артемоном тоже двинулись. Получилось у нас не так залихватски. Не так весело и быстро. Я бы даже сказала, поплелись мы, как траурная процессия престарелых черепах. Артемон постоянно буксовал на своих антикварных лыжах, я же наоборот катила быстро, но бестолково — уезжала то в один кювет, то в другой. Падала, билась разными частями тела о сосны, выкарабкивалась из сугроба, вставала на свои «миньки», отталкивалась и вновь заруливала в сторону.
Наконец, я выдохлась. Произошло это минут через 5 после нашего триумфального «отбытия». Хотя мне показалось, что прошла целая вечность.
— Артем, я устала! — заскулила я.
— Ехай давай, — буркнул Артемон строго.
Я поехала, но на очередном вираже скатилась под мощную придорожную сосну. Артемон на меня даже не взглянул. С упрямо выдвинутой челюстью, с прищуренными газами, он пер, как танк, продвигаясь медленно, но верно.
Я устало привалилась к сосне и огляделась. Ворот уже видно не было — только едва брезжил свет от фонаря над ними. Кругом лес. Мрачные черные ели подступают к самой дороге. Впереди кромешная тьма. Луна затянута пеленой. И снег стеной. Короче, ужас!
Отогнав от себя страх, я вскочила! Полная решимости, откопала запорошенные снежком лыжи… Нечего нюни распускать! Надо ехать! Действовать! Дерзать!
И тут вдали раздалось зловещее «У-у-у-у!».
— Волки! — заголосила я. — Темыч, там волки!
— Это собаки в сторожке воют, дура! — донесся до меня грубый голос Артемона.
— Артем! Артем! Постой! — в ужасе заорала я. И схватив лыжи в охапку, понеслась за банкиром. Догнала на удивление быстро, все-таки передвигался он со скоростью сломанного самоката. Сцапала его за руку. — Подожди!
— Чего тебе?
— Я признаю свою ошибку. Ехать ночью, а тем более в пургу — страшная глупость!
— Наконец-то! — обрадовался он и тут же скинул с ног надоевшие лыжи. — Давай поворачивать. Обратно легче будет идти — снег в спину.
— Ага, — поддакнула я и уже, было, развернулась, но тут меня прострелило. — А где Ксюша?
— А, правда, где?
Мы оба уставились в даль. Я ни черта не видела — оно и понятно, с моим — 4 разглядеть что-то на расстоянии 5 метров проблематично. Но Артемон с его орлиной «единицей», тоже не смог разглядеть следов моей подруги, что тоже понятно — снег застилал глаза, мельтешил, обманывал.
— Ксюша! — заорала я через снежную стену. — Ау!
— Ау, — отозвалась Ксюша совсем рядом.