В этот миг бандит яростно выкинул кулак с кастетом. Олег автоматически подставил руку. Запястье разорвала боль. В первую секунду Беляев не понял, в чем дело. Кулак его противника никак не мoг нанести такую рану! Тут он наконец заметил кастет, но было уже поздно: выкинутая рука убийцы вновь летела на него. Он успел лишь убрать голову. Кастет, просвистев в миллиметре от уха, обрушился на плечо. Олег взвыл от страшной боли. И тем не менее успел перевернуться на спину и встретить следующий удар выбросом ноги. Он попал концом ботинка точно по руке Штрупа, так что эта рука, изменив траекторию, откинулась в сторону и кастет соскочил с пальцев.
Бандит выругался. Его противник потянулся к отлетевшему кастету. Штруп схватил со стола почти полностью опорожненную бутылку водки и, когда Олег уже подобрал кастет, с размаху обрушил бутылку ему на голову. Бутылка разлетелась вдребезги. Олег замер. Его пальцы, схватившие кастет, медленно разжались. Он начал поворачиваться в сторону Штрупа, но, не закончив движения, рухнул ничком на пол.
Ухмыляясь, убийца вытер вспотевший лоб. Но тотчас ухмылка соскочила с его лица: Валерия исчезла! Ничего, далеко не уйдет. В том состоянии, в каком он ее оставил, она вряд ли доползет даже до калитки. Так что догоним. А вначале надо разделаться с молодчиком, непонятно как оказавшимся в доме. Наверное, какой-нибудь знакомый Валерии или Сопилы, живший с ними на даче. А может, случайный прохожий…
Штруп был доволен, что расправился с Беляевым. Это свидетель, которого следовало убрать в любом случае. Парень был еще жив. Он дышал и поматывал головой, силясь прийти в себя. Бандит вспомнил, что в прихожей, возле рукомойника, видел бак с водой. Неплохо было бы повторить с этим обормотом тот же фокус, что и с Сопилой. Пусть менты потом ломают голову.
Штруп подхватил под мышки бесчувственного противника, перетащил его в прихожую и здесь, приподняв, перекинул через край бака. Вся верхняя половина тела Олега вместе с головой свесилась в воду.
— Так-то будет лучше, браток, — отдуваясь, сказал Гена. — Поныряй маленько.
Оставив незнакомца захлебываться, он вышел из дома. Огляделся. Валерия могла пойти только к поселку, чтобы искать помощи у соседей. Но до поселка метров пятьсот. Вряд ли она могла быстро одолеть такое расстояние. Гена не сомневался, что догонит ее. Он припустился бегом, попутно озираясь по сторонам: беглянка могла затаиться за каким-нибудь деревом.
Услышав, что шаги в прихожей смолкли, Валерия осмелилась высунуться из своего убежища. Во время драки она незаметно для Штрупа залезла в шкаф. Этот шкаф был встроен в стену и находился, на ее счастье, рядом с диваном. Дверцы были обклеены теми же обоями, что и стены, почти сливаясь с ними. А сейчас, когда за окнами вечерело и на стену в этом месте падала тень, они и вовсе не были видны. Гена был слишком занят поединком, чтобы обращать на нее внимание. К тому же он считал, что она едва дышит и не в состоянии подняться с дивана. Но он плохо знал Валерию! Она поднялась, У нее даже хватило сил добрести до шкафа, забраться туда и закрыть за собой дверцу! Все плыло перед se глазами, голова кружилась. Она ненавидела Штрупа, а вместе с ним и Картавого. Она уже поняла, что убийцу к ней подослал этот жирный ворюга. Ей нетрудно было догадаться, почему он хочет ее смерти. Вчера Солила, будучи под хмельком, проболтался ей о том, что с подачи Картавого продал Штрупу план Кисы по ограблению обменного Лункта и инкассатор машины. Картавый боится, что Киса узнает об этом, и потому поел Штрупа убрать Сопилу, а заодно и ее.