Расстраивало преступников лишь то, что среди них есть стукач, который сообщил в управление полковнику Савельеву о том, что партия наркотиков в ночь с субботы на воскресенье прибудет на товарную станцию Рязани вместе с тарой, спрятанная в ящики от приборов, месяц назад привезенных на космодром.
К концу дня полковник Савельев имел вид собаки, несправедливо побитой своим же хозяином. Генерал дал волю своему гневу, он не жалел слов, и Савельеву оставалось лишь молчать, принимая на свою голову ушаты помоев.
— Откуда информация? Откуда? — прошипел генерал. — Ты доверяешь своему человеку, Савельев, а тебе в голову не могло прийти, что нас просто скомпрометировали, подставили, и теперь мы выглядим козлами отпущения. Масштабная операция! Я, к твоему сведению, уже доложил министру, он в курсе. Мне уже звонили из приемной, и я чувствовал себя как школьник. Ты понимаешь, полковник? Как школьник!
Я генерал, уже тридцать лет хожу в погонах, а тут со мной обращаются, словно я нашкодил, провинился!
Савельев подумал, зачем было прежде срока докладывать министру. Хотел рвануть, хотел получить поощрение или благодарность?
— Ты, наверное, Савельев, думаешь, — генерал выбрался из-за стола, оттолкнув кресло, — что я хотел выглядеть перед начальством героем. Да нет, все не так, министр спросил, я ответил. Мне не нужны ни поощрения, ни похвалы. Я делаю свое дело, государство дает нам деньги, а мы их проедаем без отдачи. Ты это понимаешь?
— Так точно, — буркнул полковник Савельев.
— Кто дал тебе информацию? Ты уверен в этом человеке?
— Уверен, — тихо произнес Савельев.
— Кто? Ты можешь назвать?
— Конечно, могу, Но думаю, что этого не надо делать.
— Почему? — крикнул генерал.
— Знаете что, — Савельев подошел прямо к генералу, — мне кажется, что кто-то из наших сообщил им о готовящейся операции.
— Из наших?! — закричал генерал, — да ты что в своем уме?
Генерал прошелся по кабинету, тяжело плюхнулся в кресло.
— Как тебе такое могло прийти в голову? Тут же все проверенные люди. Все надежные, мы каждого проверяли-перепроверяли.
— Знаю. — сказал Савельев, — но тем не менее, это уже третья крупная операция и третий же прокол Первый раз в Шереметьево, три месяца назад. Точно знал — должны были прийти наркотики с транспортным самолетом. Мы приехали, все перерыли, наркотиков нет. Второй раз мы тормознули рефрижератор, и опять ничего. Кто-то их оповещает, кто-то из наших.
Тот, кто в курсе всех дел.
— Ты в курсе всех дел, я в курсе всех дел, еще два или три человека знают о большинстве операций, представляешь, полковник, что ты говоришь?