Он провел ладонью по затылку, рука оказалась мокрой от пота.
«Ну и волнуюсь же я. Это не шутка — ввязаться в такую крупную борьбу. Прошло четыре минуты», — машинально отметил Курт.
Софья, сидя на корточках возле мужа, пыталась убедить его рассказать бандитам все, о чем он знает.
— Ильюша, жизнь-то дороже, зачем тебе выгораживать остальных? Пусть отвечают за себя сами.
— Да ты хоть знаешь, дура, чем мы занимаемся?
— Ну, — Софья задумалась, — чем-то нехорошим.
Это определение привело Сивакова в негодование.
— Нехорошим! — закричал он. — Да ты, дура, понимаешь, что за деньги, которые есть у нас, убивают не задумываясь, — и тут же понизив голос, шепотом попросил, — развяжи меня.
Софья машинально протянула руку к туго затянутому на подлокотнике деревянного кресла узлу, но тут же отдернула:
— Нельзя.
— Кто тебе сказал?
— Он.
— Он же нас и убьет.
— Нет, с ними можно по хорошему. Мы же им не нужны, им нужно знать…
Сиваков закатил глаза, поражаясь тупости жены.
Ведь до этого он считал ее вполне трезво мыслящей женщиной.
— Раньше ты хоть свои интересы умела соблюсти.
— Расскажи. — слезно просила Софья.
— Ты до этого лезла в мои дела?
— Нет.
— И все было хорошо?
— Можно сказать, — да.
— Так вот, не лезь и теперь! — в сердцах крикнул Илья Данилович.
— Ты же видишь, — продолжала увещевать Софья, — они нас почти не били, лишь так, чтобы не оставались синяки. Значит, собираются выпустить.
— Нас уже хватились. Мне предстоял деловой разговор в гостях. , — Придумаем что-нибудь, скажем, что машина сломалась.
— Брось об этом думать, — зашипел Сиваков, — единственное почему они нас до сих пор не убили — это потому, что они не знают того, что знаю я. И я, а может, и ты спасемся только благодаря молчанию.
Дверь скрипнула, хотя прошло всего лишь десять минут. Курт, прислушивавшийся к разговору, уловил в нем нужную точку.
— Уже прошло пятнадцать минут? — Софья в изумлении вскинула брови, отчего ее лице показалось еще более глупым.
— Да, — он показал ей циферблат и щелкнул по стеклу пальцем. — Как успехи?
— Я почти уговорила его, еще бы немного…
В глубокий подвал зашел и Федор.
— Уведи ее, только обходись с ней повежливее, пока повежливее, — уточнил Курт.
Лицо Курта медленно меняло выражение, искусственная доброжелательная улыбка исчезла, на лбу пролегли глубокие вертикальные морщины.
— Куда и когда прибывает транспорт с наркотиками? — четко чеканя слова, спросил бандит.
Сиваков попробовал усмехнуться.
— Догадайся.
Курт занес кулак для удара.
«Если ударит в лицо, значит, все кончено, — подумал Илья Данилович, — а если он и впрямь боится оставить на моем лице синяки, значит, я вел разговор о деньгах не зря».