Подберезский был прав, предполагая, что при желании сотрудники ФСБ могут все. В то утро, которое стало последним для отставного прапорщика Уварова, трое сотрудников этой организации, находившиеся в подчинении у майора Постышева, активно и целенаправленно занимались подтверждением этой теории бывшего сержанта Подберезского.
Они занимались этим уже не первый день, но успеха пока не достигли. Сегодня, впрочем, их шансы возросли: Пономарю удалось вырваться из цепких лап медиков, а он как-никак был единственным из них, кому удалось более или менее подробно разглядеть того здоровенного бугая, который устроил драку прямо под окнами конспиративной квартиры генерала Шарова и едва не сорвал операцию. Принимать участие в активных боевых действиях Пономарю было еще рановато, поскольку ребра его до сих пор стягивала тугая марлевая повязка, и он всякий раз шипел от боли, сделав неловкое движение, но посидеть в машине и посмотреть по сторонам он мог вполне.
Строго говоря, все они должны были сейчас находиться совсем не здесь и заниматься совсем не тем, чем занимались: Пономарю полагалось лежать дома на диване и смотреть телевизор, поглаживая травмированный бок, а Сизый с Мешком, по идее, обязаны были слоняться по Черкизовскому рынку, выслеживая кренделя, на днях толкнувшего какому-то недоумку пистолет, снятый с мертвого мента. Сизый, Мешок да и сам майор Постышев, выдавший им это задание, были уверены, что толкача можно с таким же успехом поджидать где-нибудь на Земле Королевы Мод или в Аргентине, так что угрызения совести их не мучили. Они и так провели на чертовом рынке целую неделю, и, послоняйся они там еще хотя бы пару дней, на них, наверное, начали бы показывать пальцами, говоря: «А вон пошли два эфэсбэшника в штатском!». Это была бы пустая трата времени, так что оперативники решили использовать его с толком.
Никакой служебной, а тем более государственной необходимости в том, чтобы выследить ночного драчуна, конечно же, не было, но они не могли позволить, чтобы избиение двух офицеров ФСБ сошло ему с рук.
Офицер спецслужб — это всегда немножечко супермен, и очень неприятно, когда случайный подвыпивший прохожий походя убеждает тебя в обратном одним ударом кулака. Так что проучить усатого здоровяка было необходимо хотя бы для того, чтобы сохранить остатки самоуважения.
Пономарь сидел на переднем сиденье служебной «лады», курил и мрачно размышлял обо всех этих неприятных вещах, не забывая держать под неусыпным наблюдением вход в булочную. Если отбросить амбиции и уязвленное самолюбие, то исход этой затеи представлялся ему, мягко говоря, весьма сомнительным, Больше всех разорялся, естественно, Мешок, который вообще ничего не видел, не получил в ночной стычке ни единого синяка и считал себя героем только на том основании, что усатый незнакомец поленился лезть в фургон, чтобы отобрать у него пистолет. Пономарь не без оснований предполагал, что усача остановило скорее оборудование фургона, чем пистолет Мешка; видима, он понял, с кем связался, и предпочел не заводить дело слишком далеко. Он очень сомневался, что Сизому и Мешку удастся отстоять попранное достоинство: сколько бы они ни кричали о том, что отметелят «этого козла», как «последнего козла» (это было собственное выражение Мешка, которое при других обстоятельствах заставило бы Пономаря кататься по полу от смеха), Пономарь никак не мог забыть тот противный хруст, с которым сломались и подались, вминаясь внутрь, его ребра. Один удар! Этот парень мог бы зарабатывать большие деньги, на спор пробивая кулаком кирпичные стены.