В доме находилось пять человек: кроме Коломийцева и Веденеева еще садовник, повариха и переводчица — жена второго секретаря посольства, никоим образом не посвященного в операцию. Все были россиянами — работников из местных старались не набирать.
В момент полицейского налета Коломийцев в сто первый раз смотрел на видео комедию «С легким паром», Олег брился в ванной перед зеркалом. Он делал это дважды в день — утром и вечером, даже если оказывался в «полевых условиях».
Веденеев не признавал готовую пену из баллончика. Он всегда сам взбивал мыльную пену и наносил ее кисточкой с той же тщательностью, с какой художник обрабатывает холст перед началом творческой работы. «Творил» Олег при помощи бритвенного станка. Его движения были бережными и точными, даже последовательность очищения кожи от белой полумаски день ото дня оставалась неизменной.
В течение секунды он услышал скрип тормозов, топот ног, первый сильный удар в дверь. Он сумел бы уйти из-под носа у этих людей, но незаметно ускользнуть уже не смог бы. Они засекут его бегство, попытаются помешать.
Их с Пашутинским еще в Москве предупредили: после устранения «объекта» не дергаться ни при каких обстоятельствах.
Олег продолжал бриться. Его беспокоили две вещи. Успеет ли он привести себя в нормальный вид перед арестом? Где сейчас Володя и что с ним? Вопрос о причинах провала был непростым, он планировал обдумать его уже по пути, в полицейской машине.
Когда «гости» выбили дверь, их крики стали слышны отчетливей. Веденеев провел лезвием от левой скулы к подбородку и обратно. Шею он вряд ли успеет побрить. Особо отчаиваться не стоит — в ближайшие дни ему в любом случае предстоит обрастать щетиной.
Отложив на полку бритвенный станок, он ополоснул лицо, чтобы не ехать в мыльной пене.
Стал вытираться полотенцем и, глядя в зеркало, «натягивать» на лицо выражение испуга и недоумения.
Тем, кто влетел в просторную ванную комнату, на выражение было наплевать. Их заботили только приметы. Ударом приклада Олега повалили на пол, защелкнули на запястьях наручники и потащили вниз по лестнице. Внизу был слышен отчетливый, как у диктора Советского Информбюро времен войны, голос Коломийцева — голос настаивал, что здание является дипломатической резиденцией.
Олег знал, что на самом деле это не так: договор аренды подписан всего на два года, и правом экстерриториальности здесь не пахнет. При обсуждении операции на высоком уровне МИД просто запретил использовать посольский комплекс для временного укрытия «командированных». Одно дело — заниматься сбором информации под дипломатической крышей. И совсем другое — убивать.