Водитель Савченко не решился повторить этот маневр. Он ударил по тормозам, они проскочили еще метров двадцать по мокрому асфальту. Теперь нужно было давать задний ход — «вольво» снова ушел в отрыв.
В какой-то момент впереди замаячил автомобиль ГАИ, развернутый поперек дороги.
— Пойдут напролом, — предположил Савченко.
Он как в воду глядел: «вольво», не сбавляя скорости, отшвырнул препятствие с пути. Посыпались искры, хлопнуло несколько выстрелов с той и другой стороны.
— Проскочили, гады.
От поста бросились вдогонку двое мотоциклистов в полной экипировке.
— Скоро набережная, — прикинул Вельяминов. — Там разгонимся.
Но разогнаться не пришлось. На сей раз «вольво» не вписался в поворот — машина с грохотом выбила секцию чугунного ограждения, на секунду зависла в воздухе и рухнула в воду, разрушив тонкие, едва заметно колеблющиеся дорожки от городских огней.
Савченко, Вельяминов и остальные увидели внизу бурлящий водоворот пены.
— Аминь, — негромко произнес кто-то.
По рации сообщили, что человек ставший жертвой нападения, скончался в реанимационной палате, не приходя в сознание.
«Это дело перечеркнет весь мой послужной список», — подумал Вельяминов.
Сутенер чувствовал взгляд провожатого — от этого цепкого взгляда то затылок тяжелел, то мурашки пробегали по спине.
— Не надо мне заходить в квартиру, — решил Валера в последний момент. — Мало ли что случится с девчонкой. Потом отыщутся свидетели, ткнут в меня пальцем.
Он достал из кармана сотовый телефон:
— Привет детка. Скучаешь?
— Какого черта ты меня оставил без ключей? Мы ведь договорились.
— Прости, дурацкая рассеянность. С едой у тебя проблем не должно было быть — я в последний раз забил холодильник под завязку.
— Не бери больше «Коку» — она у меня уже вот здесь сидит. И вообще, все, что ты покупаешь. Од") и то же: соленые орешки, копченая колбаса. У меня от твоих холодных закусок расстройство желудка. Хочу горячее жареное мясо, чтобы обжигало рот.
— Я ведь завез в тот раз отбивные. Надо было только бросить на сковородку.
— А чего ж ты не бросил?
— Ну даешь. Учись сама, хватит играть в грудного ребенка.
— Как только я начну играть во взрослую, ты быстренько сядешь на мель.
«Что, если телефон прослушивается?» — Валеру бросало то в жар, то в холод.
«Может, напрасно он стал звонить? Зайти, договориться. Вон он дом, в двух шагах. А кто им мешал поставить жучки в квартире? Запертая дверь? Смешно.»
— Хватит болтать. Выходи, машина стоит напротив пиццерии.
Она зло расхохоталась:
— Куда выходить? Ключ у тебя.
Эта старая привычка запирать ее на всякий случай.