Впрочем, деятельность липовой фирмы требовала его непосредственного вмешательства очень редко, а доход приносила весьма ощутимый, так что бороться с тревожными мыслями было совсем несложно. В конце концов, ни на одном из документов не стояла его подпись, и только два или три человека догадывались о его причастности к этой афере. Бекешин чувствовал себя блохой, присосавшейся к шкуре динозавра: сколько бы крови он ни выпил из огромного энергетического монстра, на экономическом самочувствии огромного концерна это отразиться не могло, а значит, шансов быть обнаруженным и раздавленным тоже почти не было.
В это утро Бекешин чувствовал себя именинником. Накануне, вернувшись домой, он из чистого любопытства связался по Интернету с банком и поинтересовался размером своего личного счета. Каково же было его удивление, когда он обнаружил в разделе “Сумма” семизначное число! Конечно, он знал, что этот день не за горами, но вовсе не ожидал, что это случится так скоро. Получалось, что он действительно набрел на золотую жилу, и золото оттуда просто било фонтаном. Это был долларовый гейзер, и теперь, сидя в мягком кресле за своим просторным, идеально чистым столом, Бекешин откровенно благодушествовал.
Потом ему вдруг вспомнился лейтенант Фил, Юрка Филатов, сосед по койке в курсантском общежитии, который сейчас, ни о чем не подозревая, кормил комаров где-то у черта на рогах, лазая вверх-вниз по решетчатым опорам какой-то никому не нужной ЛЭП и натягивая провода. Бекешин хмыкнул и пожал плечами: что ж, каждому свое. У Филатова воинское звание, героическое прошлое и даже, наверное, какие-нибудь ордена – чтобы такой орел, да без орденов! – а у него, Георгия Яновича Бекешина, белый билет, деньги и блестящие перспективы. Он подумал, от каких, в сущности, мелочей зависит порой человеческая судьба: легкий поворот головы, ничтожное изменение угла зрения, и вот ты уже видишь все вещи в совершенно ином ракурсе, и оказывается, что ты смотришь вперед, в будущее, работаешь для него, уже наполовину живешь в нем, в то время как твой ближайший товарищ, не успев вовремя повернуть голову, так и остается в своем славном прошлом вместе со своими орденами, опытом ведения боевых действий и понятиями об офицерской чести.
«Ну, тут уж ничего не попишешь, – решил Бекешин. – Со своей стороны я сделал для старины Фила все, что мог. Ему нужно было затаиться на несколько месяцев, и я отправил его туда, где его не отыщет ни одна собака. Он был без гроша в кармане – я дал ему возможность заработать, причем заработать, по его понятиям, очень прилично. Семьсот, кажется, долларов в месяц – это не шутка. Такие деньги поди заработай, когда за душой у тебя ничего, кроме умения стрелять и прыгать, не числится…»