Директор помялся, раздраженно хлопнул трубкой опять начавшего трезвонить телефона, потом пожал плечами и сказал:
– Да мне-то что фирма “Мальтийский крест” – так, кажется. Только адрес не спрашивайте, не знаю я их адреса. Если хотите, спуститесь в бухгалтерию, расскажите свою историю там. Только наш главбух – это вам не я. Мне с милицией связываться лень, а он у нас мужик не ленивый, у него партийная закалка будь здоров. Так что решайте сами.
– Да Бог с ним, с адресом, – вставая, легкомысленно сказал посетитель. – Мне ведь, в сущности, их адрес и не нужен – пока, по крайней мере… Главное, что медь нашлась. Я ведь, честно говоря, и не надеялся…
– Вот шельмец, – сказал директор, даже не дожидаясь, пока его посетитель выйдет за дверь. – Купил, зараза!
Посетитель остановился на пороге, снова прикрыл уже распахнутую было дверь, обернулся и сказал:
– Не расстраивайтесь. Вы можете не верить, что я мент, – если честно, я и сам в это не очень-то верю, – но поверьте, что я не бандит и вообще не собираюсь делать ничего плохого. Верите?
Директор, который уже перестал бояться получить пулю между глаз, хотел сказать, что избавился от вредной привычки верить кому бы то ни было уже лет двадцать назад, но вместо этого почему-то лишь утвердительно кивнул головой. Удивительнее всего было то, что он действительно верил этому подозрительному типу.
– Верю, – сказал он.
«Даже завидно, – думал Юрий Филатов, спускаясь на первый этаж по гудящей под ногами металлической лестнице. – Этот толстяк, похоже, действительно поверил, что я не намерен делать глупости. Было бы очень неплохо, если бы я сам в это верил…»
Идя к воротам через широкий асфальтированный двор автопарка, он внимательно смотрел по сторонам и вскоре увидел стоявший в углу у забора огромный тентованный трейлер с мерседесовским тягачом и знакомым номером. На всякий случай он справился с записью на листке календаря, удовлетворенно кивнул и двинулся дальше, на ходу разрывая листок в мельчайшие клочки.
Водитель первого класса Игорь Смоляков, по прозвищу Маманя, вышел из дому, поправляя на плече ремень дорожной сумки. Солнце еще не взошло, на улице было довольно прохладно, и, разомлевший после сна в мягкой постели и утренней чашки горячего чая, Маманя, зябко ежась, задернул до самого горла “молнию” своей легкой спортивной куртки. Он пересек освещенное ртутным фонарем пространство перед подъездом и оглянулся, чтобы бросить прощальный взгляд на освещенное окно на третьем этаже. В окне маячил силуэт жены, похожий на вырезанную из фанеры грудную мишень. Маманя поднял руку и помахал. Силуэт помахал в ответ.