Богиня сделала несколько осторожных шагов:
— Ох, высплюсь…
Покрывало всколыхнулось, словно под кроватью прошел ветер. Дрогнуло и пригасло пламя на свечах. Рысь на спинке кровати с деревянным хрустом потянулась и зевнула, показав внушительные клыки и длинный язык. Зашевелились, поднимая головки, утки на стенах, насторожили уши убитые зайцы, тигриная шкура на полу вздыбила шерсть. Со скрипом распахнулись дверцы шкафа в углу, открыв коллекцию звериных черепов.
Анна кинулась к Лоцману за защитой.
— Это… это нечестно! — пролепетала она. — Сколько можно меня пугать?!
«Хозяйка!» — позвал охранитель мира.
«Слушаю тебя, мой Лоцман».
«Прекрати, пожалуйста».
Красавица не отозвалась, однако дверцы шкафа закрылись, вздыбленная тигриная шерсть опустилась, дичь на стенах утихомирилась.
— Господи! — Анна прижималась к Лоцману, боязливо озираясь. — Что это было?
— Хозяйка шалит.
— А… разве не я в Замке хозяйка?
— Вы — его Богиня. Устраивайтесь. — Лоцман проверил, свежее ли на постели белье. В этой комнате прежде никто не жил, но мало ли что. — Спокойной ночи. Завтра увидимся. — Он приготовился уйти.
Анна вцепилась в него обеими руками:
— Стойте! А если Хозяйка снова?.. Я боюсь одна.
— Великий Змей! Я тоже боюсь — за ваш мир, в котором шастают актеры. Анна, ложитесь спать, мне скоро понадобится ваша помощь.
Повинуясь его резкому тону, Богиня с опаской присела на постель. Деревянная рысь шевельнула лапой, скребнула когтями по спинке кровати. Анна выронила сумку с пожитками, с мольбой уставилась на Лоцмана.
— Скажите ей… чтоб не шутила… Я прошу вас!
— Скажу. Но вам не будет покоя ни в том мире, ни в этом — пока ваши актеры бродят на свободе.
Он вышел, в сердцах захлопнул дверь. Ощупью выбрался на главную лестницу дворца, позвал:
«Хозяйка! Приди, пожалуйста».
Замок звенел и посвистывал, и его пение заглушило шаги красавицы. Охранитель мира заметил ее присутствие, когда на ступени упал свет фонаря, который Хозяйка принесла с собой. Лоцман обернулся:
— Здравствуй.
Хозяйка остановилась двумя ступеньками выше, поставила фонарь, отгородившись им от Лоцмана. Всё то же длинное платье, плащ с откинутым капюшоном, полумаска. Вздернутый подбородок, твердо сжатые губы, руки скрещены на груди.
— Здравствуй, — мягко повторил Лоцман.
— Зачем ты притащил ее в Замок?
— Спать.
— Вот еще! Спать, видишь ли, она желает! В моем Замке — не позволю. — Лоцман улыбнулся:
— Пойми: мне надо, чтобы Анна помогла вернуть актеров.
— Ага! Уже помогает! Продала тебя, дрянь эдакая, а ты на нее надеешься?
— Честно сказать, не очень. — Охранитель мира поднялся ступенькой выше, переступил через фонарь. — Ты не будешь над ней издеваться и пугать?