— Логику Большого мира надо было блюсти раньше. Нечего выпускать туда таких актеров.
Лоцман промолчал. Шестнадцатый опять прав. Но это было так естественно — отправить решительного, толкового Ловца гоняться за беглецами; без него дарханские актеры едва ли справились бы с задачей. Охранитель мира был уверен, что недоигранная роль над Таи не властна — не затмит ему рассудок, не заставит нарушить запрет… Выходит, Лоцман ошибся.
Он вошел в дом землян, перегорев.
В иномирье, в комнате Марии, были распахнуты окна. На столе работал компьютер, светился экран монитора; однако рабочее кресло пустовало. На полу, у стеллажа, спиной к внушительным корешкам Британской энциклопедии, сидела Кис, поставив локти на колени и сжав руками голову; пряди волос завесили ей лицо. Таи стоял, непринужденно прислонясь к стене, скрестив на груди руки, и смотрел в окно. Видно было, что Ловец совершенно измотан, однако держался он с холодным достоинством.
Лоцман открыл границу. Таи повернул голову, огромные лайамские глаза уставились на Лоцмана и пилота. Охранитель мира мог бы поклясться, что из этих жутковатых глаз по лицу растекается чернота.
— Здравствуй, мой Лоцман, — промолвил актер. Кис вскочила на ноги, шагнула к границе двух миров.
Ее золотые брови страдальчески изогнулись.
— Не сердись на Таи, — начала она умоляюще. — Он… — Актриса осеклась, повернулась к Ловцу.
Его четко очерченные, твердые губы сжались.
— Где земляне? — спросил охранитель мира.
— Там, — ответила Кис с убитым видом. — С писателями, которых… Они их программируют, чтобы снова стали нормальными людьми. Лоцман, ну пожалуйста, не сердись.
Ему стало тошно — гордая Кис так униженно просит…
— Поди сюда, — велел он Ловцу.
Таи отделился от стены. Долгим взглядом посмотрел на актрису, словно прощаясь, затем переступил границу мира. Обернулся и с тоской поглядел обратно в Большой мир, в распахнутые окна, на виднеющиеся за ними корявые яблоньки.
— Проходи, проходи. — Шестнадцатый увел Ловца в глубь комнаты. — Когда последний раз обедал? Не помнишь? Отощал — смотреть не на что. Сейчас перекус соорудим. Лоцман! Изволь сотворить нам харчей.
Охранитель мира всматривался в лицо Кис. Плохо ей, совсем плохо. Под глазами синяки, губы бледные. Нет, не от голода это; уж не Большой ли мир постепенно убивает дарханских актеров?
— Мы скоро приведем Лусию, — шепнула Кис. — Но только… я тебя прошу… ты помягче с Таи. Ведь всё кончилось… — Она оборвала фразу, словно испугавшись, — и пропала.
Открылась дверь, и вошла Мария с подносом в руках. На нем стояла джезва с дымящимся кофе, чашка, сахарница и сливочник. Мария вздрогнула, увидев открытую границу мира.