— Скажи, а я похожа на твою Ленку? В постельном смысле?
— Похожа, конечно. И все-таки, — посерьезнел я, — какая-то разница между вами есть. Внутренняя, где-то в душе. Очень хочу понять, какая, но пока не могу сказать точно.
— Интересно, — нахмурилась Элен, — значит, ты все-таки чувствуешь разницу?
— Само собой. Ведь Чудо-юдо вас не дублировал. Он, по идее, хотел, чтоб получилась Таня с душой Ленки, и наоборот. А вышло совсем не так. Вы получились какие-то другие… Но очень похожие внутренне.
— То есть вышло, будто он продублировал наши души, но дал нам разные тела? — заинтересовалась Элен.
— Именно это и непонятно, — кивнул я, — если все, как говорится, по Марксу, и материя первична, а дух вторичен, то у вас не должно быть похожего сознания. Абсолютно. А у вас оно почти идентичное, как это ни смешно. Вы, понимаешь ли, смахиваете на две разные оболочки, начиненные одинаковым содержанием. И я, хотя вы очень не похожи внешне, только постепенно начинаю вас различать по словам и по манере говорить. И в памяти вашей, по сути дела, одно и то же, вот какой фокус получается! Вот ты, например, иногда кажешься несколько вульгарней и грубее, но зато намного сексуальнее и пикантнее. А она — чуточку скромнее и застенчивее, но заметно интеллигентнее, хотя ты явно в чем-то подражаешь ей. Но это, повторю, все очень слабо заметно, как говорят инженеры, микронные зазоры.
— У тебя глаз-алмаз, конечно, — согласилась Элен, — ты помнишь нашу первую встречу, когда ты подвозил меня до дому?
— Да, — подтвердил г-н Баринов, — помню. А ты что имеешь в виду?
— Я бы хотела знать, на кого по манерам походила та девушка, на меня или на нее?
— Сказать по правде, ни на кого. Там была совсем другая девушка. Со скрипкой, с поэтическим беспорядком в душе. Отрешенная от жуткого, грязного и кровавого мира. Вот такое было у меня впечатление. Просто я еще не знал, что у этой девушки в футляре «винторез», что за несколько дней до этого она достала с пятисот метров Костю Разводного, а еще через несколько дней вышибет мозги из герра Адлерберга…
— Но там ты видел ту внешность, которую теперь имеет Вика. Значит, она тебе тогда понравилась?
— Понравилась. Только не внешность, а душа. По крайней мере, та душа, которую я себе вообразил. А тело — это вовсе не дежурный комплимент! — мне всегда нравилось только это, — я погладил Элен по плечику.
— А Зинуля? — Вопрос воспринимался как провокационный.
— Что Зинуля?
— Ну, она ведь то же, что и я, в смысле телесном. Полная, почти стопроцентная копия. Я знаю, что ты с ней тоже спал. Раньше они были вдвоем и утешали себя тем, что ты любишь одно и то же. Теперь Зинуля там одна, а ты спал весь этот год с Викой, которая совсем другая… Как она это терпит?