Я засмеялась:
— Исчерпывающая справка! И изложено все с военно-морской точностью!
— Жажду узнать все о вас! Но не по телефону!
— Хорошо, что вы предлагаете?
— Предлагаю.., пойти поужинать, хоть и понимаю, что это жутко банально. Вы голодная?
— Что?
— Ну вы сейчас умираете с голоду?
— Да нет, я недавно перекусила, а в чем дело-то?
— Вы ведь иностранка, да? Давно в Москве не были? Предлагаю для начала прокатиться на речном трамвайчике, поговорить, познакомиться, а уж потом где-нибудь приземлиться и поесть.
— А что? Я с удовольствием, сейчас ведь поздно темнеет… Мне ваша идея нравится!
— Вы где находитесь?
— В Луковом переулке.
— Это, кажется, на Сретенке? Тогда буду у вас через тридцать минут. Объясните, как вас найти.
— Не надо меня искать! Через полчаса я выйду на Колхозную, то есть на Сухаревку.
— Не хотите, чтобы я знал, где вы обитаете? Уверяю вас, если мне приспичит, я вас найду и под землей, предупреждаю сразу!
— Звучит угрожающе!
— Но в данный момент я не стану спорить, на Сухаревке так на Сухаревке! Вы из тех женщин, что всегда опаздывают? Тогда даю вам еще десять минут на сборы! Итак, через сорок минут! До встречи, Дина!
Ну и напор у этого бывшего моряка! Но я начала лихорадочно перетряхивать свой не слишком богатый гардероб. Я давно уже езжу с небольшим количеством вещей, а в Москву взяла с собой вдвое больше, чем обычно, и все-таки в какой-то момент мне показалось, что надеть мне совершенно нечего. Со мной давно уж такого не бывало. Как правило, я точно знаю, что надеть. Вечер довольно прохладный, и, если кататься по реке, можно замерзнуть. Я надела брючный костюм в мелкую клетку и взяла с собой черную шаль, купленную в Мексике.
Я очень ее люблю, она легкая, теплая, немнущаяся.
А Додик, когда я ее надеваю, обязательно поет:
«Гляжу как безумный на черную шаль, и хладную душу терзает печаль!» И добавляет: «Черт бы ее побрал».
* * *
Идя до Сухаревки, я думала: как давно я не ходила на свидания, собственно, с тех пор, как вышла замуж за Питера… А он умер уже пять лет назад. Не скажу, чтобы эти пять лет я жила монахиней, но как-то так складывалось, что на свидания ходить не приходилось. И даже вспоминать об этих «сексуальных контактах», как называет подобные отношения Додик, не хотелось никогда.
Ведь не вспоминаем же мы о медицинских процедурах, которым иной раз приходится подвергаться. А уж если учесть, что действие происходит в родном городе, то ценность такого свидания возрастает вдвое, к тому же он хоть и бывший, но моряк, а это рождает в душе какие-то романтические завихрения… Черт знает что за мысли лезут в голову.., какие-то забытые, я бы даже сказала, рудиментарные…