Генри решил, что ослышался.
– Банни Капистрано? Как это?
– Мотель «фламинго» принадлежит ему, – объяснил его собеседник, и в трубке раздались короткие гудки.
Несколько секунд Генри стоял неподвижно с аппаратом в руках. Несмотря на включенный кондиционер, его снова прошиб пот. Нет, это невозможно! Должен же быть какой-то выход! На всякий случай он снова снял трубку и набрал "9" – код связи с городом. Есть же в конце концов в Вегасе полицейский участок, который не принадлежит Банни Капистрано!
Но девятка оказалась занята. Все линии были и будут отныне заняты для Генри Дуранго.
Он тихонько отодвинул засов, приоткрыл дверь и, вздрогнув, тут же захлопнул ее. Незнакомый мужчина стоял, привалившись к стене коридора, метрах в двадцати от его комнаты. Охваченный паникой, Генри Дуранго уставился на «Никон». Его решимость слабела. Все-таки заманчиво получить пятьдесят тысяч долларов...
Изящный позолоченный телефон мелодично звякнул. Выронив галстук, который он пытался завязать, Банни Капистрано схватил трубку.
– Да, Банни слушает. Ну, что?
– Он не выходит, – робко произнес один из его людей, дежуривших у мотеля «Фламинго».
– Идиот! – рявкнул Банни и швырнул трубку на рычаг.
Он был вне себя. Старый доберман Пеппи, который, как и каждое утро, смотрел на хозяина, занимавшегося своим туалетом, подошел и улегся у его ног. Разъяренный Банни изо всех сил пнул его под ребра. Ни в чем не повинный пес с визгом отскочил и забился под стол, злобно оскалив два ряда золотых клыков. Однажды в порыве щедрости Банни пришло в голову вставить своему любимцу золотые зубы. Надо же на что-то тратить деньги... Но реакция Пеппи удесятерила ярость старого мафиозо.
– Чертова тварь! – прорычал он. – Неблагодарная скотина!
Он поискал глазами, чем бы запустить в собаку, и не нашел ничего более подходящего, чем свои часы – «Пиаже», сделанные из цельного слитка золота величиной с яйцо и усыпанные мелкими бриллиантами.
Хронометр пролетел через комнату и ударился об оконную раму, во все стороны брызнули осколки стекла вперемешку с бриллиантиками.
– Сукин сын! – выругался Банки Капистрано.
Чтобы успокоиться, он достал из коробки огромную сигару – он курил их почти непрерывно, – отрезал кончик и щелкнул зажигалкой. После первой же затяжки ему немного полегчало.
Этот жалкий репортеришка хочет поджечь бикфордов шнур от ящика с динамитом. Чтобы избежать сокрушительной катастрофы, действовать надо быстро и безжалостно. И быть готовым к самому худшему...
Внезапно Банни почувствовал себя смертельно усталым. Не по возрасту ему уже такие дела... Отступать некуда. На миг ему показалось, что он вновь стал маленьким мальчиком, истово верившим в Христа и Пресвятую Деву. И он принялся горячо молиться, чтобы журналист согласился уступить пленки за пятьдесят тысяч. Как бы это все упростило!