– Я не Руди Герн, клянусь вам! Но я хотел бы знать, похож ли я на него. Потому что меня пробуют убить вместо него.
На этот раз Кулькин посмотрел на Малко более осмысленным взглядом.
– Я не могу вам ответить, – сказал он через несколько секунд. – Вот уже двадцать лет, как я не видел этого человека. Он был высокий и блондин, как и вы. А черты лица... Мне трудно сказать. За двадцать лет люди сильно меняются. Посмотрите на меня...
– А глаза?
Старик покачал головой:
– Я их никогда не видел. Он всегда носил черные очки. А потом я и не решился бы посмотреть в глаза эсэсовцу. За это могли расстрелять.
Он еще раз с подозрением поглядел в глаза Малко. И внезапно воскликнул:
– Подождите, говорите, говорите же!
Малко не заставил себя упрашивать и стал рассказывать старику о советском заговоре, но утаил свою принадлежность к ЦРУ. Затем принялся расспрашивать музыканта о его жизни. Тот с грустью вспоминал:
– Перед войной я был одним из самых известных скрипачей в Галиции, но эсэсовцы сломали мне пальцы перед отправкой в концентрационный лагерь. Вся моя семья погибла. В 1946 году я получил визу в Грецию. С тех пор я кое-как существую.
Взгляд его прояснился. Он положил руку на руку Малко.
– Вы не Руди Герн, я могу это засвидетельствовать. Его лица я не помню, так как не решался на него смотреть, но голос его помню очень хорошо, как будто это было вчера. Я так его боялся! Но это не ваш голос, я могу поклясться!
Щеки его порозовели от вина, и он словно помолодел.
Малко улыбнулся:
– Руди Герн умер где-то в России. Я думаю, эта новость вам приятна.
Старый еврей покачал головой:
– Двадцать три года назад я вычеркнул его из памяти. Мне все безразлично. Я сам – все равно, что умер.
– Скажите, вы готовы подтвердить, что я не Руди Герн? – почти застенчиво спросил Малко.
Старик улыбнулся.
– Конечно, если я могу вам помочь.
– Тогда нужно, чтобы вы полетели со мной в США. Конечно, за мой счет.
Исаак Кулькин помрачнел.
– В США... Но это далеко, а я слишком стар, слишком стар.
– Но это совершенно необходимо, – настаивал Малко. – Нужно, чтобы вас увидели, ведь вы же можете доказать, что были в Треблинке, не правда ли?
Не говоря ни слова, Исаак Кулькин закатал рукав, и Малко увидел на левой руке шесть вытатуированных цифр. Что за мания татуировок!
– Я вас щедро вознагражу, если вы поедете со мной в США.
Исаак упрямо покачал головой:
– Нет. Я не люблю ездить. Я и так уже настрадался в жизни. Теперь я всего боюсь. Здесь я все-таки зарабатываю на хлеб и плачу за квартиру. Здесь много солнца. Я не хочу уезжать из этой страны даже из-за денег. Да и зачем они мне сейчас! Если хотите, я могу вам написать письменное свидетельство.