Неуверенно приблизившись к жениху, Эдит коснулась его плеча. Раньше она, не задумываясь, погладила бы его по голове и даже по-дружески обняла, но теперь ей стало страшно — она не знала, какую реакцию вызовет ее ласка.
Сделав над собой усилие, она медленно села к нему на колени и обняла за шею, чувствуя, как напряжено все ее тело. Но так было все-таки менее страшно, чем пассивно ждать, как он поведет себя с ней сегодня.
Но Сесил, казалось, даже не заметил того, что его невеста оказалась у него на коленях. А если и заметил, то особого удовольствия ему это не доставило. Капризно выпятив свои изящно очерченные губы, он слегка отстранил ее, словно она надоедала ему своими ласками с утра до вечера.
— Прости, Эдит… Мне сейчас не до того.
Незаметно вздохнув с облегчением, Эдит встала и пересела на стул.
— Может быть, все-таки расскажешь, в чем дело? Почему ты вернулся раньше? Что-то случилось?
— Ну да, если хочешь, случилось. У меня неприятность. Из-за сущей ерунды подняли шум!
Можно подумать, что сейчас идет война.
Она непонимающе смотрела на него, и он воскликнул с раздражением.
— Одним словом, из меня хотят сделать шпиона!
— Кто хочет сделать из тебя шпиона? — растерянно повторила Эдит.
— Есть такие, — буркнул он и, вертя бокал в пальцах, продолжал:
— Короче говоря, я показал одни документы знакомому нашей семьи.
Он член парламента от оппозиционной партии.
Ты как-то встречала его у нас в гостях, это Джерри Ройлот. Ему понадобились кое-какие данные для выступления, и он спросил у меня, вот я и вынес ему эти бумаги, а на другой день рано утром вернул на место.
Эдит изумленно раскрыла глаза. Сесил, наверное, сошел с ума.
— Зачем ты это сделал? Документы были секретные?
— Через неделю они появятся в прессе! — фыркнул Сесил. — Если не раньше. Так нет же, вездесущая Бинкс заметила, что документы не положили на место, и подняла шум. И вот всю прошлую неделю офицер службы безопасности ходил и разнюхивал, представляешь?
Эдит похолодела. Она примерно представляла, чем может грозить Сесилу подобный поступок. В худшем случае он лишится работы, в лучшем могут понизить в должности. О назначении культурным атташе в Италию можно забыть.
— Но объясни, ради Бога, зачем ты это сделал? Джерри Ройлот что, твой близкий друг?
Или ты сочувствуешь оппозиции? Ты всегда говорил, что политика тебя нисколько не интересует…
— Ну говорил, говорил! — вскричал он в раздражении, вскочил с кресла и заходил по комнате. — Теперь перед тобой надо отчитываться.
Я и так сейчас раз двадцать повторил им одно и то же.
— Кому им? — пролепетала она, нервно сжимая руки.