Едва Харка опустошил миску, послышался топот коней. Обменявшись с отцом взглядом, Харка отдал ему лук, револьвер и даже нож. Вместе с вождем черноногих мальчик вышел из палатки. Вождь брал с собой десять воинов. Харке указали коня.
Молодой горячий конь легко подчинился мальчику. Харка поднял его в галоп и поскакал на юго-восток. Всадники, вытянувшись в цепочку, последовали за ним.
Каждый потерянный час, каждая потерянная минута могли стоить жизни человеку, ради которого был предпринят поход. До самого вечера индейцы ехали без остановок. Ветер развеял облака. Блеклая голубизна неба на востоке тускнела, а на западе еще розовела закатным румянцем.
Лишь глубокой ночью по сигналу мальчика воины остановились неподалеку от холма, где отец с сыном рано утром оставили сиксика. Несмотря на весенний холод, кони вспотели, бока их тяжело ходили. Всадники спешились. Вождь подошел к Харке и привязал его к себе лассо так, чтобы не стеснять движений, но и не дать возможности убежать. Харка не счел такую предосторожность оскорбительной. При свете луны он знаками показал, где следует искать раненого. Оставив двух воинов у лошадей, все, образовав широкий полукруг, направились туда, где должен был находиться Темный Дым. Харка с вождем шли несколько впереди. В руке вождя поблескивал нож. Пройдя немного, сиксики остановились, и один из них, приложив руки ко рту, троекратно крикнул снежной совой. Все замерли.
И ответный крик прозвучал совсем неподалеку. Вождь устремился вперед, уже не соблюдая никаких предосторожностей. Перед ними в темноте прерии вырисовалась фигура человека, опирающегося на две палки.
— Темный Дым! Жив! — радостно вскрикнул вождь и заговорил было с ним, но тот, ослабевший от голода и жажды, едва пробормотал что-то в ответ и потерял сознание.
Подоспевшие воины успели подхватить его на руки. Вождь развязал лассо, связывавшее его с Харкой, и произнес что-то вроде похвалы.
Радостен был путь домой. Темный Дым, завернутый в бизонью шкуру, был положен на коня к Харке. Когда достигли ручья, раненому дали напиться. Он, кажется, готов был выпить целый ручей, но ограничился одним большим глотком.
Отряд возвратился в стойбище в разгаре дня. Вождь сам снял раненого с коня и отнес в палатку жреца. Харка вместе с остальными воинами отвел коня в табун, где паслись его Серый и Рыжий — конь отца. Тут он увидел и Матотаупу. Мальчик сообщил отцу все о ночном походе, и тот сказал:
— Хорошо.
Харка очень устал. У него тряслись руки и ноги, так как всю дорогу приходилось придерживать раненого. Усталость даже заглушила голод. Но когда вождь, выйдя из типи жреца, пригласил Матотаупу и Харку к себе на обед, это было весьма кстати. Харка досыта наелся бульона и жаркого из бизона. Поговорить он ни с кем не мог и поэтому пошел в табун к своему Серому, лег на траву и, закусив травинку, стал смотреть в небо…