— Из-за интерната для индейских детей, о котором я говорил, он удрал? Небо и ад! Кто бы мог подумать. Неужели он это принял всерьез!
На лице Сильного Как Олень отразилось презрение и ненависть.
— Харка принял это всерьез. Ты его никогда больше не увидишь.
Охотник ударил себя кулаком по лбу.
— Сумасшествие! Уехал, просто уехал! А ведь я пришел сюда, чтобы просить вас отпустить его со мной. Я хотел ехать вместе с этим мальчишкой в Блэк Хилс и помочь ему найти своего отца. А он уехал… Непонятно. Но это же… Нет, это типично индейское! Кто вас поймет, краснокожих. И вы разрешили ребенку так просто уехать?
— Да.
— Все пропало. Все к черту!
Шарлемань пошел прочь.
Каждый шаг, который он делал, был шагом от этих индейцев, которые над ним издевались, от этого глупого парня, который взял да уехал, от богини счастья, которая отвернулась от него,
Ничего не оставалось, кроме коня, ружья, револьвера, ножа и одеяла. Но этого было слишком мало для бродяги, который уже видел перед собой неисчислимое богатство, возможность жить без забот и без работы.
Шарлемань притащился в блокгауз и, хотя было еще раннее утро, принялся пить.
Когда голова закружилась и все стало казаться ему словно в тумане, он подозвал старого Абрахама и спросил:
— Абракадабра! Как ты думаешь, могу ли я направиться по следу исчезнувшего мальчишки?
— Попробовать ты можешь, Шарлемань, но Гарри — сын Матотаупы. Если он не хочет, чтобы его нашли, его не найдешь.
— Абракадабра! Еще виски, старый Абрахам! Абракадабра! Теперь все равно.
Хозяин подсел к Чарльзу.
— А чего ты беспокоишься? Предоставь краснокожему младенцу ехать куда он хочет. Ты же не его отец.
— Абракадабра! Ты невинен, как новорожденный! Отец этого мальчишки знает, где в Блэк Хилсе золото. Ты понимаешь?
— Ах так. Другое дело! Я дам тебе еще виски, но проспись-ка лучше где-нибудь в другом месте. Этот зал не для тебя.
Абрахам отошел. Шарлемань невидящими глазами следил за ним. Его мысли путались.
Харка — Твердый Как Камень, Ночной Глаз, не тешил себя ложными надеждами, он знал, какие трудности ждут его впереди. Одинокий путник, даже если у него есть лошадь, оружие и огниво, перед лицом предстоящей зимы все равно остается ничтожной букашкой, которой ничего не стоит затеряться в непроходимых лесах, в необозримых прериях, попасть в лапы хищникам или к недобрым людям, а ко всему еще близились свирепые бури, зимние холода, метели.
Его первой трудной задачей была переправа через Миссури, которая на языке его отцов называлась Мини-Сосе — Илистая вода. Осенью прошлого года он видел эту могучую реку далеко на юге, в Омахе. Однако верховья реки с ее бурным течением, водопадами, порогами и водоворотами были ему еще незнакомы.