— Ну? — удивилась Таня. — Я тоже.
— Намылилась? — переспросил малец. Таня развеселилась. Хоть там и есть уже компания, но и эта не повредит.
Впервые поехав полным «дикарем», Таня пожалела об этом лишь самым краешком мысли, когда, уже на такси, промчалась мимо дома отдыха для космонавтов. Но белый домик с шумной толпой под виноградником оказался ничем не хуже. Чистая комната, увитая зеленью веранда над ротондой и с видом на море, блок хороших сигарет — чего еще желать? Тем более что ни одного из встретивших ее здесь она не знала. Подружка, устроившая все эти радости, плавала где-то в камнях Черепашьей бухты.
— Кайф! — выдохнула Таня.
Новые знакомые показались Тане открытыми, если не сказать распахнутыми, и очень симпатичными ребятами: физики и лирики, но кто есть кто — разобраться было сложно. Дружеский треп между ними часто переходил в споры, но никто и не пытался умничать, давить интеллектом. Все были на равных, главное — вовремя отбрехаться, так как ни одному палец в рот не клади.
Молодые женатики из Алма-Аты, физики из Дубны с подругами, юный психиатр из Минска, биолог из Пущино — ни родины, ни национальности, ни вероисповедания не разобрать. Евреи с татарскими вливаниями, русские с кавказскими заморочками — полная разношерстность. Объединяла всех любовь к наукам: многие учились в аспирантуре, пожалуй за исключением газетчика Жени, самой Тани и ее приятельницы Лены, известной в питерских гостиницах под псевдонимом Хопа. Все знали это имечко, несмотря на то что она не афишировала свой промысел и отдыхала от трудов праведных. Здесь не было ханжества, все принималось как есть. Таня не поймала ни единого косого взгляда, даже когда купалась голяком на скалах за гротом Шаляпина. Какие уж тут косые взгляды, если даже Юрасик собирал крабов с голозадой девицей, по возрасту годящейся в матери. Сюда бы Павла, застегнутого на все пуговицы. Таня чуть не захохотала от этой мысли, представив мужа, зажатого обнаженными бюстами. Неизвестно, у кого был бы более ошалелый вид: у него или у этих ребят в его присутствии... Нет, конечно, это в ней боль говорит; Павел — такой же, как эти ребята, тоже способен на отдыхе отрываться на полную катушку. Просто старались оба — что муж, что она — быть друг перед другом лучше, чем есть, копили подспудно досаду... А тут — тут каникулы. Отдых от несвободы и лицемерия...
Как-то они возвращались из Судака, куда с разрешения родителей прихватили Таниного маленького приятеля Юрасика. Поймали мотор. Набились тесно до писка, сидя друг у друга на коленках в «Москвиче» на лысой резине. Планируя ночную вылазку в закрытую зону заказника, галдели, обсуждали дорогу на Царский пляж.