— Послушайте, но ведь так же нельзя! Вы же только что благодарили меня за помощь! А теперь выгоняете?!
— Нет, Маша, я не выгоняю. Я просто прошу понять и уступить. Пожалуйста, не приходи больше в его палату.
— Павел Федорович, — обратилась Маша к врачу, — а почему вы молчите? Почему не заступитесь за меня?
— Потому что мы должны уважать чувства близких пациента даже в том случае, если их просьбы противоречат нашим собственным взглядам. Извини, но я поддерживаю просьбу Полины Константиновны.
— Павел Федорович, но вы же в палате говорили, что без меня вам трудно справиться, — отчаянно боролась Маша.
— Да, говорил! Ты действительно очень много сделала, но твоя помощь теперь не нужна.
— Как не нужна?! Почему?!
— Потому что помогать Алексею больше не надо.
— Но ведь ему стало лучше! Значит, и лечение можно продолжить.
— А вот этого я тебе сказать не могу. Это врачебная тайна, и говорить об этом я могу только с родственниками. Извини.
— Вы хотите, чтобы я вышла? — тихо спросила Маша.
Врач кивнул, и Маша вышла из кабинета.
Полина заволновалась:
— О чем это вы? Что за врачебная тайна? Вы меня пугаете, доктор.
— Для начала, пожалуйста, сядьте. Дело в том, что я решил закончить лечение. Я прекращаю процедуры. Лечение не удалось. В первую очередь из-за того., что я был вынужден удалить Машу, и ее не оказалось рядом в трудную минуту.
— А другие медсестры? Почему вы не позвали другую медсестру?
— А разве вы не помните, что никто не соглашался ассистировать? Маша единственная не струсила!
— Но можно было бы пригласить медсестру из другой больницы!
— Вы все равно не нашли бы никого лучше! Видите ли, Маша смогла найти подход к Алеше, и при ней ему становилось лучше.
— Но я не понимаю, почему вы ее сейчас удалили?!
— Я отстранил ее потому, что не хочу перекладывать ответственность с больной головы на здоровую. Вы можете подать на меня в суд за то, что я применил к Алеше не опробованный на людях метод.
— Я не буду этого делать.
— Вы, может быть, и нет. Но Катя, как я понял, считает, что я неоправданно рисковал жизнью Алексея.
— Не волнуйтесь! Я объясню ей, что это была единственная возможность вылечить Алешу, что он сам просил об этом. Пожалуйста, продолжайте лечение.
— Нет, лечение закончено. И, к сожалению, я должен вам сказать, что Алексей никогда уже не будет ходить.
Полина была поражена.
— На этот раз кризис был очень тяжелым, — объяснил врач. — Поверьте, мы сделали все, что могли.
— Но должен же быть выход: новые процедуры, какие-то другие лекарства…
— Нет, все это только ухудшит и без того тяжелое состояние Алексея. У него сейчас просто, нет сил на еще одно подобное испытание. Мне не за что извиняться, Полина Константиновна, но все равно простите меня, пожалуйста, за то, что не оправдал ваших надежд.