— Ну, — Мишка Крендель крутил головой, словно только что проснулся. — Ну… Ты, Моченый, нарываешься! Я ж — все видели, — молча стоял, я тебя даже не трогал, а ты — нарываешься… — И он вдруг кивнул Блэкмору.
Тот сразу охватил Королькова локтем за горло, поддал коленом сзади и потянул на себя, а Крендель — усмехнулся, довольный.
— Ты… что?.. — Корольков потерял равновесие — и упал бы, если бы с двух сторон к нему не подскочили Череп и Спид. Они схватили его за руки, и Леха застыл в странном положении — как Пизанская башня, которая все падает, падает, да никак не упадет.
Спид постоянно чавкал. Он него несло потом и еще чем-то мятным.
— Ну, — глухо произнес Леха. — Что дальше?
Мишка как не слышал. Он с любопытством разглядывал полуповерженного маменькиного сынка. Наконец он остановил взгляд на пластиковом пакете, который Леха крепко держал в руках.
— А это что? — Мишка указал на пакет рогаткой и легонько приподнял ее. — А ну-ка…
— Что? Где? — засуетились прихлебатели.
— Не трожь, — процедил Корольков.
Но Череп, сильно скрутил Лехину правую руку, и подскочивший Цыпа легко завладел пакетом.
— Сво-ло-чи, — прохрипел Леха. — Поняли? Сво-ло-чи.
— Ага, — Мишка сунул рогатку в косой карман на боку своей кожанки. — Ничего не имею против. — Он заглянул в пакет. — Посмотрим, что жрут маменькины сынки… — Достав оттуда буханку бородинского, он покрутил ее в руках и вернул обратно. — Тэ-эк, а что еще? Ха! — Мишка радостно вытащил бутылку и высоко поднял ее над головой. — Молочко! Кто-нибудь хочет?
— Положи! — выкрикнул Корольков.
— У тебя, маменькин сынок, не спрашивают, — мгновенно отреагировал Крендель. — И так все в курсе, что ты не будешь.
Прихлебатели заржали.
— Ну, раз никто не хочет, — Мишка пожал плечами и ткнул мизинцем в крышку. — Оп-па! — Он наклонил бутылку, и молоко полилось тонкой струйкой…
— Ты, Крендель, мертвец, — медленно, словно ему только что открылась эта страшная истина, зашипел Корольков. — Я тебя угрохаю, понял? Не ты — меня, а я тебя — угрохаю. И я знаю, как…
Крендель под общее веселье рисовал струйкой круги на утоптанном черноземе.
— Смотри, маменькин сынок, тебя рисую, — сказал он.
— Я зна-аю, — Леха вертел головой и упрямо повторял свое.
— Слушай, Спид, — поморщился Мишка. — Угости-ка ты его, пусть пососет. Может, заткнется.
Потный Спид захохотал над ухом у Ле-хи — и вдруг выхватил у себя изо рта полурастаявшую прозрачную таблетку.
— Держи, шкет.
Так вот чем он там чмокал, «Минтоном»! Леха зажмурился и отвернулся.
— Нет, вы слышали, а? Слышали? — Крендель медленно нес наклоненную бутылку к Лехе. — Моченый — преступник. Он угрожает, кто бы подумал?