– Так всё и произошло, – наконец произнёс Лэнгтри, дождавшись, пока премьер-министр снова усядется. – В действительности, всё выглядит чертовски просто. Шофёр, разумеется, мёртв – второй из телохранителей Вебстера его пристрелил, а трое полицейских, обеспечивавших дополнительную безопасность возле Театра, всё это видели. Один из них даже успел вытащить свой пульсер и всадить в водителя по меньшей мере один дротик, а ещё один зафиксировал всё своей наплечной камерой. Всё записано на чипе, и они прислали видеозапись вместе с сообщением.
– Боже мой, – почти молитвенно произнёс Грантвилль.
– Подожди, дальше ещё лучше, – угрюмо сказал Лэнгтри. – Водитель не был хевенитом. Он был солли, работающим в соответствии с контрактом на обслуживание, заключенному между посольством хевов в Новом Чикаго и конторой, сдающей лимузины в аренду.
– Солли, – осторожно повторил Грантвилль.
– Солли, – подтвердил Лэнгтри, – получивший эквивалент чуть более ста двадцати пяти тысяч мантикорских долларов в течении последнего полугода – семьдесят пять из них в течении последних трех недель – незарегистрированным и тайным платежом со счёта хевенитского посольства.
Грантвилль воззрился на него, его чувства оставили ужас далеко позади себя и погрузились в чистый шок.
– Чем они думали? – покачал он головой. – Несомненно, они же не думали, что смогут со всем этим выйти сухими из воды?
– Я задал себе эти же два вопроса. Однако, откровенно говоря, в настоящее время есть намного более настоятельный вопрос.
Грантвилль посмотрел на министра иностранных дел, пожавшего плечами.
– Почему? – просто сказал тот. – Почему они решили так поступить?
* * *
– Чёрт их побери! – рычала Елизавета Винтон, мечась взад-вперёд, как тигрица в клетке, по ковру позади кресла, в котором должна была восседать.
Её ярость была воплощённым отражением настроения в зале заседаний. Ариэль сжался на спинке её кресла, прижав уши к голове и как скальпелями раздирая обивку кресла ятаганами когтей. Настроение Саманты было немногим лучше, она полуприкрыла глаза, припала к спинке кресла Хэмиша Александера-Харрингтона и пыталась не поддаться полыхающей ярости другого кота.
– Эти ублюдки вообще хоть чему-либо учатся? – шипела Елизавета. – Какого чёрта они…
– Минуточку, Елизавета.
Королева при словах Белой Гавани повернулась к столу, её лицо всё ещё было искажено гневом.
– Что? – отрывисто спросила она.
– Только… успокойтесь на секундочку, – сказал Хэмиш, лицо его напоминало выражение только что раненного человека. – Подумайте. Джим Вебстер был моим другом более семидесяти стандартных лет. Вы не можете быть больше меня разъярены его убийством. Но вы только что задали очень серьёзный вопрос.