— Ты узнала меня?
Девушка отрицательно мотнула головой: как она могла узнать его, если видела считанные минуты, да еще с лицом, вымазанным черной краской? Но голос удивительно знаком.
— Я узнала свой платок.
— Проведешь в дом?
— На дворе и в саду полно слуг. Хозяин ушел, но скоро может вернуться. Я боюсь за вас!
— Нам нужно успеть до возвращения твоего хозяина.
— Хорошо, — решилась Анастасия. — Лучше погибнуть вместе с вами, чем жить в неволе! Я отвлеку слуг.
Листва чинары слабо зашуршала. С ловкостью ярмарочного канатоходца молодой человек сделал несколько шагов по ветке, балансируя вытянутыми в стороны руками. Неожиданно он мягко спрыгнул вниз и приземлился совсем рядом со скамьей, на которой сидела девушка. Он упал почти бесшумно и, как большая сильная кошка, тут же распрямился и встал на ноги. От его пояса тянулся наверх, к стволу чинары, тонкий шнур, сплетенный из прочных сыромятных ремешков.
Движения этого человека настолько врезались в память Анастасии, что теперь она сразу узнала его; да, это он одним ударом уложил сына мурзы. Сколько раз потом являлся ей в снах высокий широкоплечий молодец с черным лицом, выхвативший из ее рук вышитый платок. Но только теперь она наяву увидела, каков он: светлые глаза, русые усы над твердо сжатыми губами, упрямо нахмуренные брови, ранняя складка морщины поперек высокого, чистого лба.
— Скорее! — Он схватил девушку за руку. — Беги к дому и закричи, чтобы собрать вокруг себя слуг!..
* * *
Несколькими часами ранее Тимофей отправился на очередную встречу с Куприяном. Тот ждал его в том самом доме, где молодому казаку пришлось провести несколько томительных часов, терзаясь невеселыми размышлениями. Однако что было, то прошло, и теперь старенький заброшенный домишко на окраине уже не казался таким мрачным, и Тимофей с радостью спешил туда, чтобы поскорее сообщить Куприяну, что Злата сегодня встретится в бане с русской рабыней итальянца. Головин предусмотрительно посвятил в свой план только сестру Богумира и передал ее с рук на руки навестившей караван-сарай старухе Айше.
На одной из оживленных улиц казак неожиданно увидел толстого турка в богатой одежде, лицо которого сразу напомнило ему о схватке на невольничьем рынке в Кафе. По милости этого жирного басурмана Головин оказался прикованным к скамье гребцов на галиоте. Вот так встреча!
Турок медленно шел, занятый своими мыслями, и совершенно не обращал внимания на происходящее вокруг. Прохожие уступали ему дорогу или обходили его, и у Головина внезапно возникла шальная мысль захватить толстяка и притащить к Куприяну. Представится ли еще когда-нибудь такой удачный случай? А басурман, до глаз заплывший жиром, должен знать многое: он купил в Кафе Тимофея и переправил на галиот, на его галере казак видел девушку, очутившуюся потом в доме венецианца!