Лейтенант Уолш потом устроил ему хорошую головомойку, и Чак старался не обсуждать с Марком это дело в присутствии других.
Марк кивнул. Он так и не рассказал Чаку все подробности своей встречи с Магдаленой.
Да и о чем там было рассказывать? О том, что один час в ее кабинете превратился в вечность, наполненную страстными поцелуями Магдалены? Мирку было страшно даже представить себе, как отреагирует Чак, с его цинизмом и приземленностью, на подобное откровение.
Они распрощались, и через некоторое время Марк остался один. Теперь он — вершитель судеб шестьдесят восьмого участка, и все задержанные в эту ночь правонарушители будут трепетать перед ним. Но пока никаких преступников не было, и Марк мог заварить себе крепкий чай и полностью погрузиться в сладкие воспоминания…
Стройное тело Магдалены трепетало в его объятиях, и Марку едва удавалось контролировать себя. Вряд ли ей понравится, если он накинется сейчас на нее как дикарь. Хотя кто мог сказать, что именно придется Магдалене по душе? Еще полчаса назад он и мечтать не смел о ее поцелуях, а сейчас от вкуса ее губ кружится голова. Может быть, она ждет от него решительных действий, а может быть, просто играет, дразня и раззадоривая его.
Но если разум Марка разрывали сомнения, то его тело твердо знало, что нужно делать. Его пальцы проворно искали застежку на ее платье, и прежде чем Магдалена осознала, что происходит, руки Марка уже ласкали ее, обнаженную спину.
— О нет! — мягко произнесла она, отстраняясь и приводя застежку в порядок.
В глазах Марка промелькнул ужас, словно он лишь сейчас осознал, что творили его руки.
Магдалена обняла его и прошептала, чтобы предотвратить новый поток раскаяния с его стороны:
— Ко мне должны прийти посетители… Неудобно получится, если нас с тобой застукают…
Она подмигнула Марку, напомнив ему девчонку-школьницу, которая впервые поцеловалась с мальчиком на выпускном вечере.
— Прости. Я, должно быть, с ума сошел… — виновато сказал Марк.
Магдалена улыбнулась. Как раз этого она и добивается — чтобы он сошел с ума. И, судя по всему, она чрезвычайно близка к цели.
— Мне действительно надо работать, — проговорила она не без сожаления и, протянув руку, растрепала волосы Марка. — Но мы не будем расставаться надолго.
Эти слова, сказанные Магдаленой на прощание, до сих пор звучали в ушах Марка. Сколько обещаний и намеков на будущее блаженство было в них и в ее голосе, томном и вкрадчивом, таком же необыкновенно красивом, как и она сама! Со счастливой улыбкой Марк вышел из кабинета Магдалены. Горечь расставания была значительно подслащена предвкушением новой встречи…