— Кто ее допрашивал?
— Гюнвальд и Монссон. Каждый в отдельности. Она утверждает, что…
— Минуточку. А почему он ехал автобусом?
— Наверное, потому что немного выпил и боялся вести автомобиль. А такси не смог поймать при такой погоде. Центральная диспетчерская такси не принимала заказы, а в центре города не было ни одной свободной машины.
— Хорошо. Так что говорит эта дамочка?
— Что Асарсон вызывал у нее отвращение. Слабак, почти полный импотент. Что она делала это ради денег и чтобы не потерять работу. У Гюнвальда сложилось впечатление, что она почти проститутка, шлюха, причем довольно тупая. Он утверждает, что она похожа на За-Зу Габор[10], не знаю, кто это такой.
— Герр Ларссон и женщины. Я мог бы написать повесть с таким названием.
— Монссону она призналась, что оказывала подобные услуги, как она это назвала, клиентам Асарсона. По его распоряжению. Асарсон родился в Гётеборге, а в автобус сел возле Юргордсброн.
— Благодарю, старина. Так начиналась бы моя книга: «Он родился в Гётеборге, а в автобус сел возле Юргордсброн». Замечательно.
— Любое начало хорошо, — невозмутимо сказал Меландер.
Мартин Бек впервые вмешался в разговор:
— Стало быть, остается только Стенстрём и тот, которого не смогли опознать.
— Да, — сказал Меландер. — О Стенстрёме нам известно лишь то, что он ехал от Юргордсброн, что весьма странно. И что у него было при себе оружие. О неопознанном мы знаем только то, что он являлся наркоманом в возрасте между тридцатью пятью и сорока годами. И больше ничего.
— Присутствие всех остальных в автобусе было мотивированным, — сказал Мартин Бек.
— Да.
— Мы выяснили, почему они там находились.
— Да.
— Самое время задать классический вопрос, — заявил Колльберг. — Что делал Стенстрём в том автобусе?
— Нужно поговорить с его девушкой, — ответил Мартин Бек.
— С Осой Турелль? Да ты ведь сам с ней беседовал. А потом ее допросили еще раз.
— Кто ее допросил? — спросил Мартин Бек.
— Рённ, больше недели назад.
— Только не Рённ, — словно размышляя вслух, сказал Мартин Бек.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Меландер.
— Рённа нельзя ни в чем упрекнуть, — ответил Мартин Бек, — однако он не совсем понимает суть этого дела. Кроме того, у него не было тесного контакта со Стенстрёмом.
Колльберг и Мартин Бек долго молча смотрели друг на друга, пока наконец Меландер не нарушил тишину:
— Ну? Так что же Стенстрём делал в том автобусе?
— У него могло быть там свидание с девушкой, — медленно произнес Колльберг, — или с осведомителем.
Роль Колльберга заключалась в том, что в дискуссиях подобного рода он всегда был оппонентом, однако на этот раз он сыграл ее неубедительно.