— Я стараюсь, — сказала она в спину не дождавшейся ответа Еве.
Кот сидел в маленьком душном кабинете. Он осторожно баюкал забинтованную левую руку правой. Лицо у него было удлиненное, глаза большие, словно оплывшие немного вниз, аккуратный чуть курносый нос, растительности никакой, хотя волосы на голове лихо кудрявились Маленькие тонкие брови, словно выщипанные узкой полоской, иногда вдруг перемещались по лбу, изгибаясь, когда Кот хотел продемонстрировать уж очень сильное удивление и возмущение. Оглядев Кота быстро сверху вниз, Ева отметила странный стиль его одежды: из-под потертых джинсов выглядывали морды отменных толстых ботинок, рубашка была ослепительно белой, в некоторых местах, правда, со следами свежей грязи, на шее — маленький блестящий зеленый галстук, на столе перед Николаевым лежала кожаная куртка Кота и все, что выгребли из карманов.
Кроме Кота и Николаева в кабинете были еще оперативники, которые его брали у кафе, и старший следователь Гнатюк. Дышать было нечем.
Ева не стала прерывать допрос, села у двери на табуретку. Кот отметил ее появление, зло искривил губы и смачно сплюнул на пол.
Были подозрения, только подозрения, что Кот иногда работал со Слоником — Пашей Закидонским, особо опасным убийцей в розыске. Но Паша оставался неуловим, хотя были все основания полагать, что несколько заказных убийств авторитетов преступного мира совершены именно им. Но улик никаких. После грамотно выполненного убийства появлялся слух, даже слушок, что это дело рук Слоника. Определить источники этих слухов Николаеву не удавалось. Пытаясь покопаться поглубже, он натыкался на непробиваемую стену секретных сведений своего же управления. Сначала Николаев допускал, что Слоника завербовали агентом в одну из контор, но ничем не смог этого доказать. За год сменилось четыре инспектора, которые вели дело Слоника, Николаев оказался самым удачливым — добыл отпечатки пальцев Паши и наметил первую очень слабую ниточку: Паша Закидонский — Турция. Информацию о турецких преступных группах добыл так оперативно, что получил повышение в звании. Но там Слоник даже не наследил. Теперь Николаев разрабатывал версию «Слоник — турецкая разведка», он попытался привязать Пашу к политическим отношениям между российскими денежными мешками и турецкой разведкой. Здесь Николаев немного растерялся, не привыкший работать в таких масштабах, честно заявил начальству, что дело Слоника нужно решать на высоком государственном уровне, объяснив ситуацию такой схемой: на заре свободы и демократии в Турцию потекли русские деньги, сейчас идет отстрел особо богатых авторитетов, отказавшихся подчиниться турецкой мафии, но переправивших в Турцию большой капитал. Эти люди строили отели, держали публичные дома, занимались курортным бизнесом. Для отстрела был завербован хороший специалист из наших, целый год турецкая разведка и наша служба безопасности тешили себя уверенностью, что Паша работает именно на них.