Ристокон приблизился к ней с потемневшим от гнева лицом.
— Ты знаешь, что этот слабак намерен помириться с твоим отцом, хотя пообещал мне вначале губернаторство Бреймена за мою помощь в войне? Что ж, меня вышвырнули из этого города, как собаку, но я вернусь завоевателем! Волк и его прихвостни будут ползать передо мной на брюхе, виляя хвостами!
Плеть взметнулась и обвилась вокруг талии девушки. Она не рассекла обшитую железными пластинами кожу куртки, но от удара у Терес перехватило дыхание. Ристокон со смехом дернул плеть к себе, закружив девушку волчком.
— Не угодно тебе сбросить кожаную одежду воина, волчица? Или предпочитаешь, чтобы я содрал ее с тебя как кожуру?
Плеть снова мелькнула в воздухе. Терес закрыла лицо руками и отступила вплотную к ложу. Ярость поборола страх, мысли вихрем закружились у нее в голове. Ристокон шагнул ближе и снова взмахнул плетью. Терес наконец уступила, и он еще шире растянул губы в улыбке. Затем прижал девушку к груди, не выпуская из пальцев рукоятку плети. Она ощутила биение его сердца и дыхание на своих волосах.
— Неужели твоя битва уже проиграна?
Она обхватила ладонями его спину. Годы ничуть не испортили его фигуру.
— Обычно господин не прибегает к такого рода оружию, чтобы сбросить с дамы одежду, — пробормотала она, не смея взглянуть ему в лицо.
— Откуда такая прыть? — прохрипел он и впился в ее губы, польщенный ее быстрой капитуляцией. Она закрыла глаза и, поколебавшись, ответила на его грубый поцелуй.
— Волчица спрятала когти, а скорее всего замышляет новые фокусы! Ты боишься моей плети, едва успев попробовать ее?
— Ни один мужчина еще не покорил меня, — прошептала Терес. — Поищи застежку на спине. — Она плотнее прижалась к нему, испытывая головокружение от насыщенного вином дыхания Ристокона. На его ухмыляющейся физиономии появилась самодовольная гримаса.
— Быть может, под этими железными острыми сосцами прячется женщина, — хрипло пробормотал он, неуклюже нашаривая крючки ее куртки. — Мы скоро узнаем об этом. Постарайся услужить мне, и тогда наутро твои ребра не засияют сквозь спину.
Послушно подняв руки, она позволила стянуть с себя кожаную куртку через голову. Под ней на девушке была только тонкая рубаха, липнущая к покрытому холодным потом телу.
— По крайней мере ты не мальчишка, — сипло заметил Ристокон. Он провел тонкими пальцами по ее упругим грудям, пытаясь накрыть их ладонями, но она обхватила его шею крепким объятием. Плеть упала прямо на сброшенную на пол куртку. Ристокон грубо дернул ее рубаху вверх и просунул под нее руки. Она вздохнула ему в ухо, ощущая бьющийся у него на шее пульс.