— Он так не говорил, — сказала Мамеха. — Он написал «прекрасный звук, более красивый, чем звук водопада, возбудивший меня от одной только мысли, что твое тело обнажено...».
— После этого он сказал ей, — продолжила другая гейша, — что не мог сдержать свое возбуждение и надеется испытать подобное состояние еще раз.
Конечно, все опять засмеялись, и я тоже сделала вид, что мне смешно. Но, честно говоря, мне показалось странным, что эти мужчины, заплатившие приличную сумму за пребывание здесь, в окружении женщин, облаченных в красивые, дорогие платья, на самом деле испытывали потребность в таких историях, напоминавших истории из моего детства, рассказывавшиеся у пруда в Йоридо. Я представляла себе, что здесь будут вестись разговоры о литературе, о Кабуки или о чем-нибудь подобном. И, конечно, в Джионе было и такое, просто так получилось, что моя первая вечеринка оказалась иного свойства.
В то время как Мамеха рассказывала свою историю, мужчина рядом со мной потирал руками свое лицо и практически не участвовал в беседе. Он сидел, внимательно глядя на меня, после чего неожиданно спросил:
— Что с твоими глазами? Или я слишком много выпил?
Он на самом деле много выпил, но я решила, что мне лучше этого не говорить. Прежде чем я смогла ответить, он передернул бровями и так тряхнул головой, что облако перхоти упало ему на плечи. Как выяснилось, за обильную перхоть его прозвали в Джионе Господин Снегопад. Казалось, он забыл вопрос, с которым обратился ко мне, или же не ожидал получить ответ, потому что теперь он спросил, сколько мне лет. Я сказала, что мне четырнадцать.
— Ты самая взрослая четырнадцатилетняя девушка из встречавшихся мне раньше. Возьми это, — сказал он и протянул мне свою пустую чашку для сакэ.
— Нет-нет, спасибо, господин, я ведь начинающая...
Так учила меня отвечать Мамеха, но Господин Снегопад не слушал меня. Он продолжал держать чашку до тех пор, пока я не взяла ее, а затем протянул мне бутылочку сакэ.
Я не ожидала, что мне придется пить сакэ, потому что начинающая гейша должна выглядеть по-детски. Но мне не хотелось ослушаться его. Прежде чем налить мне сакэ, он еще раз тряхнул головой, и я с ужасом заметила, как несколько белых хлопьев упало в чашку. Господин Снегопад наполнил ее сакэ и сказал мне:
— Теперь пей. Это первая из многих. Я улыбнулась ему и начала медленно подносить чашку к губам, не зная, как поступить, но, слава богу, Мамеха спасла меня.
— Это твой первый день в Джионе, Саюри. Будет нехорошо, если ты напьешься, — сказала она, прежде всего для Господина Снегопада. — Просто пригуби сакэ, и все.