Цадкин поглядел на Джина не то с тревогой, не то с сожалением.
— Вобла остается мне?
— Если хотите.
— Хочу.
— Она ваша.
Джин завел будильник крохотных часов, которые вставляются в ухо и звенят тихо, закрыл купе, включил вентилятор и, не раздеваясь, уснул.
Вторая серия
В Харькове он сошел за пять минут до отхода поезда, в тот момент, когда его проводника позвал к себе начальник поезда.
На перроне было пустынно.
Уже разошлись пассажиры, и носильщики, и даже почтовики, обслуживающие первые два вагона с посылками и почтой.
Ночной вокзал жил, как обычно в эти часы, тихо и дремотно. На скамейках спали жители пригородов, ожидающие ранние поезда. Клевала носом буфетчица, в служебной каморке ночного буфета охотилась во тьме кошка.
Джин долго уговаривал таксиста подвезти его в сторону Полтавы.
— Неужели не понимаешь, не положено ехать за черту области, — отбивался таксист.
— Мать умирает, — уговаривал его Джин. — Ты ведь русский человек.
— А ты?
— И я русский.
— Что ж ты тогда не понимаешь слова «не положено»! Тут проколом или талоном не отделаешься. Тут права отдай, не греши.
— Может быть, вы повезете? — обратился Джин к другому таксисту. — Я вам оплачу по счетчику обратный путь и еще десятку накину.
— Хоть золото давай — не поеду. Что мне, баранку, что ли, крутить надоело. Вон частника уговори. Может, он поедет.
Частник согласился не сразу, но оговорил цену, попросил деньги вперед и, главное, предупредил:
— Скажешь — брат, понял? К братану, скажешь, в отпуск приехал. А я его корешок. Домами живем рядом… И на бензин прибавь…
Они долго ехали молча. Дорога была хорошая. Новое шоссе. Скорость восемьдесят-сто километров в час.
— Спать хочешь? — спросил шофер.
— Да.
— Ну, спи. Я разбужу. В случае чего — скажешь, что тебе говорил. Бывает. Иной раз троих клиентов везешь — обходится. А иной раз — сам едешь, не пил, не ел. Остановят — и давай права качать. Все зависит от того, на кого нарвешься. Да! Не слыхал, кто выиграл — «Шахтер» или «Пахтакор»?
— Не слыхал…
«Надо завязать узелок на память», — подумал Джин. Чему только не учили его ньютоны ЦРУ; а про футбол забыли!..
Они проехали шесть километров по проселочной дороге и свернули к райцентру.
— Грайворон! — сказал шофер. — Райком направо, совхоз «Красный куст» — налево. Богатый совхоз, сады, ставок с зеркальным карпом, а главное — парк. Там теперь, в том парке, академический заповедник. До революции, говорят, там имение было шикарное, каких-то дворян, сейчас не помню..
— Гриневых-Разумовских, — проговорил Джин.
Вдали, над деревьями, висела круглая красноватая луна.