Едва его палец третий раз надавил на спуск и рожок, таким образом, остался пустым, как Чахлый, рывком глотнув морозного воздуха, коршуном кинулся на арсенал, мгновенно схватил одну из гранат, обернулся на сто восемьдесят градусов, резко выдернул чеку и, со злодейски перекошенной рожей камнем падая в снег, в полете метнул лимонку в одно из зияющих темнотой окон дома, тут же непроизвольно вскрикнув от пронзившей тело острой боли. Невидимый напарник Стрелочника все-таки успел среагировать на опасность и выстрелить, но пуля, должная попасть зачинщику подставы точно в голову, из-за его падения лишь по касательной задела плечо, зарывшись в землю тремя метрами дальше и подняв фонтанчик снежной крошки.
Брошенная Чахлым граната, напротив, влетела точно в оконный проем и через секунду разорвалась внутри, вспыхнув ярким заревом, разметав по сторонам сотни осколков и вызвав частичное обрушение соломенной крыши дома.
Тут же громко закаркали испуганно взметнувшиеся в небо и бросившиеся врассыпную вороны, а эхо от взрыва, отраженное стеной елового леса, принялось гулять по окрестностям.
Цыган, надо отдать ему должное, хоть и был застигнут врасплох, но все же успел понять, что произошло, и немедленно отреагировал.
Он бросил в снег выпустивший весь боезапас автомат, крутанулся на месте, нагнулся к капоту «уазика», схватил заряженный «АКСУ» и с ходу навел его на Доцента, чья рука с пистолетом, как назло, в самый ответственный момент застряла в кармане куртки, зацепившись за «молнию»...
Хлопок револьверного выстрела лишь на какую-то тысячную долю секунды опередил нервный импульс, посланный мозгом Стрелочника к управляющим его правой рукой мышцам, и одна из них, сгибающая лежащий на курке указательный палец, конвульсивно сжалась. Уже сраженный наповал попавшей в приоткрытый рот пулей, выломавшей зубы и с кровавыми студенистыми брызгами вынесшей затылок, прежде чем выронить автомат и упасть лицом вниз, Стрелочник все же успел пальнуть в испуганно застывшего, будто памятник, Доцента.
Однако, как и в случае с Чахлым, фортуна была явно на стороне бросивших ей дерзкий, безрассудный вызов Пионеров.
Доцента даже не задело, а за его спиной со звоном разлетелся вдребезги кусок торчащего в проеме оконного стекла ближайшей избы.
Другой домишко, на противоположной стороне деревенской улицы, был окутан медленно выплывающим изо всех щелей облаком серого дыма.
Для не бывавших ни в одной из «горячих точек» и вообще закосивших от службы в армии Чахлого и Доцента зрелище было впечатляющим.
Осторожно встав во весь рост, главарь Пионеров, скривив от пульсирующей боли в руке мокрое от снега лицо, принялся скрупулезно рассматривать кровоточащую царапину на плече, к счастью, совсем не опасную и нуждающуюся лишь в дезинфекции йодом и легкой перевязке.