Когда случится, по причине совершенных гадостей, предать иного чиновника
суду, то в таком случае нужно, чтобы он предан был с отрешением от
дел. Это очень важно. Ибо если он будет предан суду без
отрешения от дел, то все служащее будет еще долго держать его
сторону, он еще долго станет юлить и найдет средства так все запутать, что
никогда не добраться до истины. Но как только он будет предан суду с
отрешением от дел, он повесит вдруг нос, сделается никому
не страшен, на него пойдут со всех сторон улики, всё выйдет на чистую воду и
вдруг узнается все дело. Но, друг, ради Христа, не оставляйте вовсе спихнутого
с места чиновника, как бы он дурен ни был: он несчастен. Он должен с рук вашего
мужа перейти на ваши руки; он ваш. Не объясняйтесь с ним сами и не принимайте
его, но следуйте за ним издали. Вы хорошо сделали, что выгнали надзирательницу
при доме умалишенных за то, что она вздумала продавать булки, назначенные этим
несчастным, — преступленье вдвойне гадкое, приемля в соображенье то, что
сумасшедшие не могут даже и пожаловаться, а потому изгнаны; ее нужно было
сделать публично и гласно. Но не бросайте никакого человека, не отрезывайте
возврата никому, следуйте за отрешенным; иногда с горя, с отчаяния, со стыда
впадает он еще в большие преступления. Действуйте или через вашего духовника,
или вообще через какого-нибудь умного священника, который бы навещал его и
давал бы вам отчет о нем беспрестанно, а главное, старайтесь, чтобы он не
оставался без какого-нибудь труда и дела. Не подобьтесь в этом случае
мертвому закону, но живому Богу,
Который всеми бичами несчастий поражает человека, но не оставляет его до самого
конца его жизни. Каков бы ни был преступник, но если земля его еще носит и гром
Божий не поразил его — это значит, что он держится на свете для того, чтобы
кто-нибудь, тронувшись его участью, помог ему и спас его. Если же вас, во время
ли описаний, которые вы станете делать для меня, или же во время ваших
собственных исследований всяких недугов, будут слишком поражать наши печальные
стороны и возмутится ваше сердце, — в таком случае советую вам беседовать об
этом почаще с архиереем[129]; он же, как
видно из слов ваших, умный человек и добрый пастырь. Покажите ему весь лазарет
ваш и обнаружьте пред ним все болезни больных ваших. Хотя бы даже он был не
большой знаток в науке лечить, то и тогда вы должны ввести его непременно во
все припадки, признаки и явления болезней. Старайтесь ему очертить все до
последнего так живо, чтобы оно так и носилось у него перед глазами, чтобы город
ваш, как живой, пребывал бы беспрестанно в мыслях его, как он должен
беспрестанно пребывать в ваших мыслях, чтобы чрез то самое его мысли стремились
сами собой на беспрестанную о нем молитву. Поверьте, что от этого самая
проповедь его с каждым воскресеньем будет направляться более и более к сердцам
слушателей, и он сумеет потом выставить многое начистоту и, не указывая лично
ни на кого, сумеет поставить каждого лицом к лицу к его собственной мерзости,
так что сам хозяин плюнет на свое же добро. Обратите также внимание на
городских священников, узнайте их всех непременно; от них зависит все, и дело
улучшенья нашего в их руках, а не в руках кого-либо другого. Не пренебрегайте
никем из них, несмотря на простоту и невежество многих. Их скорей можно
возвратить к своему долгу, чем кого-либо из нас. У нас, светских, есть
гордость, честолюбие, самолюбие, самоуверенность в своем совершенстве,
вследствие которых никто у нас не послушается слов и увещаний своего брата, как
бы они справедливы ни были, наконец, самые развлеченья… Духовный же, каков бы
он ни был, он все-таки более или менее чувствует, что ему должно быть всех
смиреннее и всех ниже; притом уже в самом ежедневно отправляемом им служении он
слышит себе напоминание, словом — он ближе всех нас к возврату на путь свой, а
возвратясь на него сам, может возвратить и всех нас. И потому, хотя бы вы
встретили из них вовсе неспособного, не пренебрегайте, но поговорите с ним
хорошенько. Расспросите у каждого, что такое его приход, чтобы он дал вам
полное понятие, каковы у него в приходе люди и как он сам понимает и знает их.
Не позабудьте, что я до сих пор не знаю, что такое в вашем городе мещанство и
купечество; что они также начинают модничать и курить сигарки, это дело
повсюдное; мне нужно взять из среды их