— Говорит третий. Мы заблокировали Эннекинг с севера...
— Говорит второй. Преследую...
— Он приближается! Бьет по тормозам...
— Блокируйте его! Блокируйте!
— Не атакуйте самостоятельно! — приказала Риццоли. — Дождитесь подкрепления!
— Понял. Его автомобиль остановился. Мы заняли позицию.
К моменту приезда Риццоли Эннекинг-Парквей уже была запружена полицейскими машинами и пестрела огнями мигалок. Риццоли даже зажмурилась от яркого света. Погоня здорово всех взбодрила, и она слышала нотки лихорадочного возбуждения в голосах разгоряченных мужчин. Фрост широко распахнул дверцу задержанного автомобиля, и голова водителя оказалась под прицелом десятка пистолетов.
— Выйти из машины, — скомандовал Фрост.
— Что... что я сделал?
«Выйти из машины». Ночь, проведенная в засаде, вывела из себя даже Барри Фроста, и в его голосе уже звучали угрожающие нотки.
Таксист медленно вылез из машины, высоко подняв руки. Как только его ноги коснулись земли, его быстро скрутили и уложили лицом вниз на капот.
— Что я сделал? — кричал он, пока его обыскивал Фрост.
— Назовите ваше имя! — приказала Риццоли.
— Я не понимаю, в чем дело...
— Ваше имя!
— Виленски. — Он всхлипнул. — Вернон Виленски...
— Проверим, — сказал Фрост, читая водительское удостоверение таксиста. — Вернон Виленски, белый, мужчина, год рождения тысяча девятьсот пятьдесят пятый.
— Совпадает с разрешением на извоз, — подтвердил Корсак, который залез в салон и сверился с бумажкой, прикрепленной к солнцезащитному щитку.
Риццоли огляделась по сторонам, щурясь от яркого света фар, наступавших со всех сторон. Даже в три часа ночи парковая аллея не пустовала и, перекрытая полицейскими машинами, грозила превратиться в гигантскую пробку в обоих направлениях.
Она опять перевела взгляд на таксиста. Схватив его за рубашку, она развернула его лицом к себе и направила луч фонарика прямо в глаза. Перед ней был мужчина средних лет, с поредевшей шевелюрой и морщинистой кожей, еще больше съежившейся под безжалостным светом фонаря. Не таким она представляла себе лицо неизвестного маньяка. Ей слишком часто доводилось смотреть в глаза убийц, и лица этих монстров навсегда остались в ее памяти. Но этот испуганный человечек никак не вписывался в галерею тех образов.
— Что вы здесь делаете, мистер Виленски? — спросила она.
— Я просто... приехал на вызов.
— Какой вызов?
— Какой-то парень позвонил, вызвал такси. Сказал, что у него кончился бензин на Эннекинг-Парквей...
— Где он?
— Я не знаю! Я остановился там, где он должен был ждать, но его там не оказалось. Поверьте, это какая-то ошибка. Позвоните моему диспетчеру! Она подтвердит мои слова!