— Между вами существует какая-то духовная связь, — заявил Дин. — Своего рода привязанность.
— Только не называйте это привязанностью, черт возьми.
— А как бы вы это назвали?
— Он преступник. Я полицейский, упрятавшая его за решетку. Все очень просто.
— Судя по тому, что мне известно, все было не так уж просто. Хотите вы в этом признаться или нет, но между вами все-таки существует привязанность. Он намеренно вернулся в вашу жизнь. Та могила, на которой оставили труп Каренны Гент, была выбрана не случайно.
Она промолчала. На это ей нечего было возразить.
— Он охотник, такой же, как и вы, — продолжал Дин. — Вы оба охотитесь на людей. Это первое, что вас связывает. И основное.
— Ничего нас не связывает.
— Но ведь вы понимаете друг друга. Пусть даже он вызывает у вас отрицательные эмоции, но вы его чувствуете. Вы первая заметили его влияние на Властелина. В этом смысле вы опередили всех нас.
— И тогда вы решили, что мне следует обратиться к психиатру.
— Да. В тот момент я так думал.
— Выходит, я все-таки не сумасшедшая. А гениальная.
— Вы способны понять ход его мысли. И можете помочь нам вычислить его следующий шаг. Чего он хочет?
— Откуда мне знать?
— Вы же ближе всех общались с ним.
— О какой близости вы говорите? Этот сукин сын чуть не убил меня.
— Нет ничего более интимного, чем убийство. Не так ли?
В этот момент она его ненавидела, поскольку он говорил правду, от которой ей так хотелось укрыться. Он произнес то, в чем она боялась признаться даже себе: они с Уорреном Хойтом связаны навеки. Что страх и ненависть сильнее, чем любовь.
Риццоли села на диван. Раньше она бы боролась. Она бы не спустила мужчине такие слова. Но сегодня она слишком устала, и у нее не было сил отражать нападки Дина. Она понимала, что он будет продолжать, пока не получит ответы на свои вопросы, и она будет вынуждена уступить — лишь бы только он оставил ее в покое.
Она выпрямилась и поймала себя на том, что смотрит на свои обезображенные шрамами ладони. Это были самые заметные сувениры, оставленные Хойтом; остальные шрамы были не так очевидны: зажившие переломы ребер и лицевых костей были различимы только под рентгеновскими лучами. И уж совсем незаметными были трещинки, которые до сих пор расползались по ее жизни словно следы землетрясения. В последние недели они стали глубже, как будто земля угрожала разверзнуться под ее ногами.
— Я не думала, что он там, — прошептала Риццоли. — Что окажется у меня за спиной, в том подвале. В том доме...
Дин сел на стул напротив нее.
— Это ведь вы его нашли. Вы были единственным полицейским, который знал, где его искать.