Риццоли уловила страх в его голосе, страх не за себя, а за жену, и с легким оттенком зависти подумала: «Каково это, когда тебя так сильно любят?»
— А Кэтрин знает о побеге? — спросила она.
— Да. Мне пришлось сказать ей.
— Ну и как она восприняла это?
— Лучше, чем я. По крайней мере это она пытается успокоить меня.
— Она уже пережила самое страшное, Мур. И дважды доказала, что она сильнее его.
— Она думает, что сильнее. Это-то и опасно.
— Ну, теперь у нее есть ты, — сказала Риццоли и подумала: «А я одна. Как всегда было и, наверное, будет».
Должно быть, он уловил нотки усталости в ее голосе, поскольку произнес:
— Тебе, должно быть, тоже чертовски тяжело.
— Я в порядке.
— Тогда, значит, ты легче воспринимаешь ситуацию, чем я.
Она рассмеялась, и ее чересчур звонкий смех резанул слух.
— Как будто у меня есть время переживать из-за этого Хойта. У меня тут других дел невпроворот. Мы нашли свалку трупов в Стоуни-Брук.
— И сколько жертв?
— Две женщины плюс один мужчина, которого убили при похищении. В общем, объявился еще один негодяй. Знаешь, Мур, это плохой признак, когда Цукер дает убийцам прозвища. Этого он назвал Властелин.
— Почему Властелин?
— Похоже, его заводит именно власть над людьми. Он полностью подчинил себе мужа жертвы. Ну, знаешь, у каждого маньяка своя «фишка».
— Все, как прошлым летом.
Только на этот раз тебя нет рядом, чтобы прикрыть меня. У тебя теперь другие приоритеты.
— Есть какой-нибудь прогресс? — спросил он.
— Пока нет. Все очень медленно. Слишком много игроков. Тут тебе и ньютонская полиция, и Бюро вдруг влезло.
— Что?!
— Да-да. Какой-то агент по имени Габриэль Дин. Говорит, что советник, а сам сует всюду свой нос. У тебя когда-нибудь было такое?
— Никогда. — Пауза. — Что-то здесь не так, Риццоли.
— Я знаю.
— А что говорит Маркетт?
— Ему деваться некуда, сверху пришла команда сотрудничать.
— А сам Дин что говорит?
— Он себе на уме. Знаешь, действует по принципу: «Я тебе расскажу, но потом мне придется тебя убить». — Риццоли сделала паузу, вспоминая взгляд Дина, прожигающий насквозь. Да, она не сомневалась, что Дин, и глазом не моргнув, спустит курок. — Короче, — сказала она, — Уоррен Хойт меня сейчас мало занимает.
— Зато меня занимает, — сказал Мур.
— Ладно. Если будут новости, я тебе первому позвоню.
Риццоли повесила трубку, и в наступившей тишине напускная храбрость, которую она только что демонстрировала Муру, разом исчезла. Она опять осталась одна со своими страхами, в квартире с запертыми дверями и окнами, и только пистолет составлял ей компанию.
Может, ты и есть мой лучший друг, подумала она и, взяв пистолет, понесла его в спальню.