— Сегодня утром ко мне заходил агент Дин, — сказал лейтенант Маркетт. — У него есть сомнения насчет вас.
— Наши чувства взаимны, — парировала Риццоли.
— Он не ставит под сомнение ваш профессионализм. Он считает вас отличным полицейским.
— Тогда в чем дело?
— Он сомневается, правильно ли ставить вас во главе расследования.
Риццоли молчала, задумчиво уставившись на рабочий стол Маркетта. Когда сегодня утром он вызвал ее к себе в кабинет, она уже догадывалась, о чем пойдет речь. И шла к нему, исполненная решимости держать себя в руках, не поддаваться эмоциям, чтобы он увидел ее такой, какой привык видеть: твердой, непреклонной, способной преодолеть временную слабость.
Когда она заговорила, голос ее прозвучал спокойно и уверенно:
— А что именно его беспокоит?
— Что вы рассеянны. Что у вас остались проблемы, связанные с Уорреном Хойтом. Что вы еще не оправились после того расследования.
— Что он имеет в виду, говоря, что я не оправилась? — спросила она. Хотя и знала, в чем дело.
Маркетт замялся.
— Господи, Риццоли. Мне трудно об этом говорить. Сами знаете.
— И все-таки попытайтесь.
— Он считает, что у вас не все в порядке с психикой. Довольны?
— А вы как считаете, лейтенант?
— Я считаю, что на вас слишком много всего навалилось. Побег Хойта выбил вас из колеи.
— И вы считаете, что у меня не все в порядке с головой?
— Доктор Цукер тоже выражал некоторую тревогу, — ушел он от ответа. — Вы не приходили на консультацию осенью.
— Мне никто не приказывал.
— А вы что, только по приказу работаете?
— Я не чувствовала необходимости в его консультациях.
— Цукер полагает, что вы еще не избавились от Хирурга. Что Уоррен Хойт мерещится вам повсюду. Как вы можете возглавлять новое расследование, если мысленно пребываете в предыдущем?
— Мне бы все-таки хотелось услышать ваше мнение, лейтенант. Лично вы считаете, что у меня проблемы с психикой?
Маркетт вздохнул.
— Не знаю. Но когда приходит агент Дин и выкладывает свои соображения, я должен их учитывать.
— Мне не кажется, что агент Дин заслуживает полного доверия.
Маркетт выдержал паузу. И, нахмурившись, подался вперед.
— Это серьезное обвинение.
— Не серьезнее того, что он предъявляет мне.
— У вас есть, чем подкрепить свои слова?
— Сегодня утром я звонила в бостонское отделение ФБР.
— Да?
— Они ничего не знают об агенте Габриэле Дине.
Маркетт откинулся на спинку кресла и какое-то время молча смотрел на нее.
— Он приехал сюда прямо из Вашингтона, — продолжала она. — Бостонский офис не имеет к этому никакого отношения. Так дела не делаются. Если мы запрашиваем у ФБР помощь, первым об этом узнает местное отделение. На этот раз никакой информации через них не проходило. Все шло напрямую из Вашингтона. Почему ФБР вмешивается в мое расследование? И при чем здесь Вашингтон?